ー Любовники? Нет, мы просто друзья.

Глава 2: Танец

После нескольких секунд неловкого, но сладостного молчания Византиец всё же пролепетал:

ー Ну что, повеселимся, το αγαπημένο μου γιατρό?* ー тридцать пятый проманипулировал Чумным так, что он образовал алеману**. Последний лишь издёвочно усмехнулся, но отдавать инициативу в танце вовсе не собирался.

ー Как пожелаете, ー холодно произнёс доктор и уже после недолгой паузы, более азартно добавил, ー Сэр, ー у младшего из-под пары линз на средневековой маске тоже глаза отчётливо мелькнули своим фирменным золотистым оттенком, равносильно перекрывая фиалковое свечение старшего. Доктор резко понятнул Маску за собой, что-то тихо напевая.

ー Малой, мы что, в прямом смысле «утанцуем» отсюда? ー объект лишь злорадно усмехнулся. Они вальяжно встали друг перед другом и продолжили светскую беседу.

ー Не возражаю, ー глухо прохрипел сорок девятый под визжащие звуки сирен, ー Давайте, сделайте первый шаг, а я подхвачу ритм, ー у него в голосе слышалось нетерпение и буквально детское ожидание действа, будто ребёнок ждёт подарок от Санты на Рождество.

ー Какой танец Вы предпочтёте? ー спросил комедиант передразнивающим тоном у «лекаря» и с искрой во взгляде ждал сей бесценной реакции на такую раздражающую ноту неумелой пародии.

Объект отвёл глаза, рассматривая обстановку. Риск быть убитыми... Тревога за жизнь... Сирены как зажигательный бит... Кровавые алые лампы вместо света софитов... Напряжённая обстановка... Дико мало времени на совершаемые действия... Крайне трагично и страстно... Бинго!

ー Танго, ー гордо и уверенно выпалил Чумной, ー Я Вас приглашаю на этот, возможно последний, танец.

Одержимый удивлённо посмотрел на «друга», ожидая чего угодно, но не того, что настолько несвойственно харатеру последнего. Он подошёл чуть ближе. Одна рука легла на талию партнёра, едва приобнимая его, а другой ー взял руку сорок девятого.

«Она же адски ледяная», ー пронеслось в мыслях грека.

Ноги Маски были немного ватными то-ли от волнения, то-ли от неумения танцевать танго, но это не помешало продемонстрировать уверенность в себе.

Прямые спины, возбуждённый взгляд. Взгляд, наполненый теплом и решимостью. Так смотрят только на тех, кто воистину дорог. На тех, с кем не хочется никогда прощаться. Несмотря на всю эротичность танца, тела не реагируют так, словно их лишают девственности. Дыхание оставалось размеренным, будто эти хореографические трюки и вовсе обыденная вещь. Пульс учащался с каждым шагом. Каждая серия поворотов сопровожадалсь шарканьем каблуков сапог Чумного Доктора по кафельной плитке на полу. Каждая стойка между частями танца оканчивалась невероятно близкой друг к другу дистанцией, для завершения которой нехватало лишь улыбчивых поцелуев. Безусловно было больно обоим, но они наслаждались без передыху. Маска же, оставлявший после себя след из чёрной секреции, «тентаклями» отбивался от МОГ и прочих сотрудников фонда. На резких алеманах головы сильно кружились, и всё, что было в поле зрения, неизбежно смазывалось, создавая укачивающий эффект. Не было чётких изображений, лишь вспышки яркого света вперемешку с ослепляющими глаз выстрелами. Оба уворачивались настолько элегантно и ловко, что у особо чувствительных сотрудников захватывало дух, глядя на это. Длинная часть плаща доктора была как юбка скорбившей темпераментой вдовы. Она кружилась волнами так красиво, так завораживающе, как может вращаться только изысканнейшее и легчайшее кружево на топе треклятой куртизанки. На каждом подъёме ноги плащ неминуемо соскользал от голени до бедра, раскрывая хоть и не сетчатые чулки на подтяжка, но всё же оголял практически обтягивающие брюки и кожаные сапоги чуть выше колена. Парни почти дошли до самого пика своего действия и вот так самая громкая стойка. Улыбки под масками, идеальные линии и глубокие прогиби. Одержимый крепко держал на руке Доктора, а тот в своё время одну ногу до предела оттянул назад, а вторую закинул на талию тридцать пятого, буквально обнимая её. Капли с Маски Одержимости, как пот частичками стекали по лицу и глухо падали на накидку партнёра. Оба очень уставше глубоко дышали и не могли нарадоваться содеянному. Оно не несло никакого смысла, кроме развлечения и разогрева своих давно угасающих чувств. Ребята сильно соскучились друг по другу, как вдруг из ниоткуда послышались крики охранников и сотрудников: ー Объект ноль тридцать пять и ноль сорок девять, немедленно отойдите друг от друга!