Всё, кроме любви

Twenty eight

Rihanna & Mikky Ekko - Stay
Rosi Golan - Been a long day
Demi Lovato - Spotlight

Генри всегда говорит, что я знаю о нем больше, чем кто-либо из его близких и друзей. Он говорит, что я видела его таким, каким его не мог видеть никто. Но в тот день, когда ему поступил звонок из онкологического центра, и сказали, что его матери стало совсем худо, я впервые увидела Клея беззащитным. Он был в отчаянии, на грани нервного срыва. Он тут же вскочил с дивана, на котором мы оба сидели и наблюдали за тем, как наша маленькая Дарси пытается перевернуться на животик в своей кроватке. Я не знала - кто звонил, но поняла, что произошло что-то с Даниелой, когда увидела в его глазах страх и отчаяние.

– Маме плохо, - дрожащим голосом объявил Клей, сразу же покинув гостиную, где мы сидели и болтали о будущем нашей дочери. Я видела как у него трясутся руки, когда он надевал пальто в прихожей, куда я вышла, чтобы найти Лилиан и оставить Дарси под её присмотром.
– Генри... - Я хотела найти правильные слова, но я ведь и понятия не имею, что говорят в таких случаях. Врать о том, что все будет хорошо, слишком жестоко. Его зелёные глаза впились в меня умоляющим взглядом. Он хотел услышать от меня правильные слова, но в моём горле застрял ком слез, и я так и не смогла подобрать нужной фразы. Он лишь кивнул в ответ, надевая ботинки, словно говоря: я знаю, что ничего нельзя сделать, но от этого ещё хуже. Я побежала на кухню, чтобы объявить Лилиан о своём отъезде. Девушка безоговорочно отправилась в гостиную, и я со спокойно душой могла ехать со своим мужем. Когда я надела куртку, Генри уже спустился вниз.
Мне подумалось, что он может уехать без меня, нервничая за свою мать. Но когда я спустилась вниз он стоял у машины, ожидая когда я сяду. Через пять минут быстрой езды по оживленным улицам Милуоки, мы подъехали к больнице. Меня буквально трясло изнутри, мне хотелось выпрыгнуть из машины на ходу. Я боялась представить, что же сейчас чувствует  Генри.
В любой ситуации Генри Клей оставался невозмутимым, но сейчас я видела в его зеленых глазах страх, отчаяние, боль, переживания, которые терзали его сердце.
Как только двери лифта распахнулись, приглашая нас войти в главное отделение, я почувствовала запах медикаментов и приближающейся смерти.
У стойки регистрации нас встретила медсестра, которая тут же отправила нас в кабинет к главному врачу Даниелы - Лизе Куин. Я помню тот день, когда Генри привёл меня сюда, чтобы я поверила его истории и согласилась стать его женой. Но уже прошло почти два года, мы стоим в том кабинете, за которым наблюдали через двойное зеркало, и нам объявляют о том, что Даниела чувствует себя очень плохо.