PRINCESS ЭЛИСОН

15 сентября, среда, 8.00, мансарда

Утром ко мне ворвалась мама. Она так сильно сжала губы, что их почти не было видно. Она сказала, что понимает, что мне грустно. И понимает, что у меня такое чувство, как будто жить незачем, потому что бойфренд меня бросил, лучшая подруга со мной не разговаривает, и у меня нет возможности когда-нибудь выбрать себе работу. Она сказала, что понимает, что у меня все время потеют ладони, неровное сердцебиение и язык странного цвета.

Но потом она сказала, что валяться в постели три дня – это предельный срок. Теперь я встану с кровати, оденусь и пойду в школу, даже если для этого ей придется силой тащить меня под ДУШ.

Я не двигалась с места, оставаясь там же, где провела последние семьдесят два часа – в моей кровати, смотрела в окно и ничего не говорила. Мне просто не верилось, что мама может быть такой равнодушной. Серьезно.

Тогда она попыталась применить другую тактику. Она заплакала. Она сказала, что очень волнуется за меня и не знает, что делать. Она сказала, что никогда не видела меня в таком состоянии, что я даже ничего не сделала, когда Рокки попытался засунуть себе в нос монету. Неделю назад я бы подняла шум, что мелочь валяется по всей мансарде и дом опасен для ребенка. А сейчас я даже не встревожилась. Но это была неправда. Я не хочу, чтобы Рокки задохнулся, и я не хочу, чтобы мама из-за меня плакала.

Но в то же время я не представляю, что я могу сделать, чтобы ничего этого не случилось.

Потом мама снова сменила тактику. Она перестала плакать и спросила, хочу ли я, чтобы она пустила в ход тяжелую артиллерию. Она сказала, что не хочет беспокоить папу, потому что он очень занят на Генеральной Ассамблее ООН, но что я не оставляю ей выбора. Она спросила, этого ли я хочу, хочу ли я, чтобы она побеспокоила по этому вопросу папу.

А я сказала, что если она хочет позвонить папе, пусть звонит. И что вообще-то я сама собиралась поговорить с ним насчет того, чтобы переехать в Дженовию и жить там постоянно. Потому что, честно говоря, мне больше не хочется жить на Манхэттене.

Я только хотела, чтобы мама оставила меня в покое, чтобы я могла жалеть себя и дальше. И мой план сработал… только он сработал даже слишком хорошо. Мама так расстроилась, что выбежала из комнаты и снова начала плакать.

Я правда не хотела доводить ее до слез! Мне жаль, что она так расстроилась. Особенно еще и потому, что на самом деле мне не очень хочется переезжать в Дженовию. Там мне наверняка не позволят целыми днями валяться в кровати. А мне это начинает нравиться. У меня даже свой режим дня появился. Утром я встаю раньше всех и завтракаю, обычно я доедаю все, что осталось в холодильнике от вчерашнего ужина, потом кормлю Толстого Луи и чищу его лоток.

Потом я снова ложусь в кровать и в конце концов ко мне забирается Толстый Луи, и мы вместе смотрим по MTV десятку победителей хитпарада, потом переключаемся на VH1. Потом кто-нибудь, или мама, или мистер Дж., приходит и пытается отправить меня в школу. Я отказываюсь, и обычно это отнимает у меня столько сил, что потом я чувствую, что мне нужно еще немного поспать.

Потом я просыпаюсь, чтобы посмотреть два сериала, которые идут в это время.

Потом, убедившись, что поблизости никого нет, я иду в кухню и устраиваю себе ланч – ем бутерброд с ветчиной или готовлю в микроволновке поп-корн или еще что-нибудь, мне не так уж важно, что. Потом я снова забираюсь в кровать с Толстым Луи и смотрю «Народный суд», а потом «Судью Джуди».

Потом мама приводит ко мне Тину, и я делаю вид, что я живая, а когда Тина уходит, я снова ложусь поспать, потому что ее визит меня очень утомляет. Потом, после того как мама и все остальные уснут, я иду в кухню и соображаю себе что-нибудь перекусить, и потом часов до двух или трех ночи смотрю телевизор.

Через несколько часов я встаю и после того, как я понимаю, что это не дурной сон, что я на самом деле порвала с Майклом, все повторяется с начала.

Пожалуй, я могла бы жить так до восемнадцати лет, когда я начну получать зарплату как принцесса Дженовии (что не произойдет до тех пор, пока я не стану формально взрослой и не начну выполнять мои обязанности наследницы престола).

Ну да, я понимаю, трудновато выполнять обязанности наследницы престола, лежа в кровати. Но я уверена, я бы что-нибудь придумала.

Но все равно, это очень плохо, когда мама плачет из-за меня. Я подумала, что, может быть, стоит сделать ей карту ли что-нибудь еще.

Но для этого нужно встать с кровати и найти маркеры и все остальное. А я слишком устала, чтобы заниматься такими вещами.