Химия смерти. Саймон Беккет

Глава 24

Полиция отпустила Бена Андерса в тот же день. С этой новостью мне позвонил Маккензи.
 Вот, подумал, что вам не терпится узнать,  сказал он. Голос его казался усталым и тусклым, словно инспектор не спал целую ночь. Скорее всего так оно и было.
Я сидел в офисе при амбулатории, сбежав из пустоты собственного дома. Даже не могу сказать, с каким чувством я встретил это известие. С радостью за Бена? Да. С другой стороны, к ней почему-то примешивалось разочарование. Я никогда не верил, что Бен  убийца, и все же где-то в глубине души присутствовал, наверное, и некий элемент сомнения. А может, до тех пор, пока полиция допрашивала хоть какого-нибудь подозреваемого, имелась крохотная надежда найти Дженни. Теперь же и эта соломинка исчезла.
 Что случилось?  спросил я.
 Да ничего не случилось. Просто мы установили, что он никак не мог оказаться в ее доме на момент похищения, вот и все.
 Раньше вы так не считали...
 Раньше мы не знали,  сухо ответил Маккензи.  Он поначалу отказывался говорить, где провел то время. А теперь, когда рассказал, все сходится.
 Я что-то не понимаю,  озадачился я.  Если у Бена имелось алиби, то почему же он сразу не признался?
 Это вы у него сами узнавайте.  Кажется, инспектор начинал раздражаться.  Если захочет, то скажет. Что же касается нас, то он чист.
Я потер глаза.
 И что теперь?
 Естественно, продолжим разрабатывать прочие зацепки. Анализ улик из ее дома еще продолжается, а потому...
 Хватит меня пичкать своим официальным дерьмом! Выкладывайте как есть!  На том конце провода угрюмое молчание.  Извините...
Маккензи вздохнул.
 Делаем что можем. Больше сказать я не вправе.
 Еще подозреваемые есть?
 Пока нет.
 А Бреннер?  В самый последний момент я решил не говорить о нашей утренней стычке.  Мне до сих пор кажется, что именно он вам звонил насчет Бена. Не стоит ли с ним еще разок переговорить?
Инспектор так и не сумел скрыть раздражение.
 Я вам уже объяснял: у Карла Бреннера имеется алиби. Если он и виновен в фальшивой наводке, то разбираться с ним будем потом. А пока что есть дела поважнее.
Отчаяние, казалось, было готово захлестнуть меня с головой.
 Я могу как-то помочь?  спросил я, заранее зная ответ и все же надеясь на лучшее.
 Пока нет.  Он заколебался.  Послушайте, еще есть время. Тех женщин держали в живых почти трое суток. У нас есть основания считать, что он и сейчас поступит так же.
«Будто мне от этого легче!»  захотелось крикнуть во все горло. Пусть Дженни пока жива, мы оба знали, что это ненадолго. А от мысли, что с ней могли прямо сейчас вытворять, на душе становилось вообще невыносимо.
Попрощавшись с Маккензи, я пару минут тупо сидел, закрыв лицо руками. В дверь постучали, и я выпрямился на стуле. В комнату въехал Генри.
 Новости есть?  поинтересовался он.
Я покачал головой. В глаза бросилось, насколько уставшим он выглядел. Неудивительно. После исчезновения Дженни я даже притворяться бросил, что готов вести прием пациентов.
 Генри, вы как?  спросил я.
 Отлично!  последовал ответ, который, однако, меня совсем не убедил. Он слабо улыбнулся и пожал плечами.  Да вы обо мне не беспокойтесь. Я справляюсь. Честное слово.
Верилось в это с трудом. Генри сильно исхудал и выглядел чуть ли не на грани истощения. С другой стороны, как бы ни укорял я себя, что взвалил работу на него одного, прямо сейчас все мои мысли были о Дженни и о том, что может случиться в ближайшие двадцать четыре часа. Прочее казалось таким далеким, что не заслуживало внимания.
Видя, в каком настроении я нахожусь, Генри оставил меня в покое. Я решил было почитать собственные отчеты про Салли Палмер и Лин Меткалф, смутно надеясь, что замечу некую ранее упущенную деталь, однако в результате лишь растравил воображение. Вконец расстроившись, я выключил компьютер и уставился на темный экран. Сам не знаю почему, но меня вдруг захлестнуло чувство, будто я проглядел нечто очень важное, находившееся прямо под носом. Еще чуть-чуть  и я прозрею... Увы, через секунду предвкушение открытия растаяло.
Надо что-то делать! Эта мысль сорвала меня со стула, я схватил мобильник и побежал к машине. Есть только одно место, куда я могу направиться.
Впрочем, даже когда «лендровер» тронулся в путь, это странное чувство, что я просмотрел нечто вполне очевидное, не исчезло бесследно.