Лунастры. Танец белых карликов

Глава 23. Странная ночь

5 лайков и прода

Комната встретила их грохотом и треском – какие-то люди старательно барабанили в дверь.
– Откройте или пожалеете! – завопил кто-то из «сияющих».
– Селестина, открой, пожалуйста, – попросил спокойный голос. Тимур Святов тоже был среди тех, кто рвался внутрь.
– Нас тут целая компания, – грустно сообщил из-за двери Морж.
Тим запаниковал. Похоже, их отсутствие заметили. Его мысли побежали одна за другой, но достойного оправдания сочинить не получалось.
– Нам нельзя рассказывать об Алексе, – твердо заявил он. – И особенно, Селест, я тебя прошу: никому не рассказывай о Черной Радуге в его амулете.
– Я понимаю, не волнуйся, – кивнула та. – Надо что-то придумать…
В дверь снова забарабанили. Селестина быстро осмотрелась. Внезапно она рванула резинку с хвоста и быстро взлохматила волосы.
Критически оглядев Тима, она взъерошила волосы и ему. После чего с силой потерла глаза, размазывая тушь, и смяла край футболки.
– Делай так же, – прошептала она. Подскочила к дивану, быстро разметала подушки и скинула плед на пол.
Затем, выудив откуда-то синий бархатный халат в звездах, она накинула его прямо на свитер и джинсы.
Тим ошеломленно наблюдал за ее действиями. Он сразу догадался, что она пытается сделать, и, хотя сомневался, что это сработает, не мог не восхититься ее смекалкой. Впрочем, план не казался таким уж плохим.
Поэтому, когда Селестина снова принялась работать над его образом, он вдруг прижал ее к себе и поцеловал с таким жаром, что у нее на какой-то миг перехватило дыхание.
– Для убедительности, – пояснил он, стараясь не рассмеяться. Конечно, момент был неподходящий, но у Селестины сделалось очень разгневанное лицо.
– Придется ломать дверь, – сердито сказали по ту сторону.
– Отойдите немедленно, я сама открою! – тут же объявила Селестина тоном оскорбленной королевы. – Но войдет только папа!
Она приоткрыла дверь, кутаясь в халат. Вид у нее был сонный и насупленный.
В коридоре стояло человек десять – в основном из охраны Йозефа, Селестина знала их в лицо. Морж вытянул шею, стараясь заглянуть в комнату, но его мгновенно загородил Тимур Святов.
– Так я могу войти? – вежливо осведомился он.
Селестина кивнула, открывая дверь пошире.
Оказавшись в комнате, Тимур Святов мигом оценил обстановку.
– Сейчас сюда придет Йозеф, – сообщил он деловым тоном. – Не скрою, наш Глава в страшном гневе… – Он пристально глянул в лицо дочери и вдруг требовательно протянул ладонь: – Сережку.
Слегка озадаченная Селестина вынула из мочки серебряное кольцо и отдала отцу. Тимур быстро положил его на одну из подушек на диване.
– Потом поговорим, где вы были… – процедил он, но тут же замолк – в комнату, словно звездный ветер, ворвался Йозеф.
Как и Тимур, он быстро огляделся в поисках улик, причем от его внимания, похоже, не ускользнула ни одна деталь, а затем повернулся к Тиму:
– Что здесь происходит?
– Ничего, что могло бы вас заинтересовать, – нагло ответил тот.
Черные бездонные глаза заглянули ему прямо в душу. Тим с некоторым страхом прикидывал: насколько сильный морок может навести глава Дома Сияния?
Но тот уже переключил внимание на Селестину.
– Я слушаю!
– И что мне сказать? – Девушка будто смущенно пригладила разлохмаченные волосы. – Что именно ты хочешь знать, дедушка?
Йозеф вновь глянул на Тима, его взор пронзал как кинжал.
– Все было безобидно, – поспешил заверить тот. – Мы просто… разговаривали.
Тимур Святов широко раскрыл глаза и поджал губы – очевидно, он едва сдерживал смех. Но как только Йозеф повернулся к нему, лицо разведчика вновь стало бесстрастным.
– Ты-то им веришь? – сердито спросил старик.
Тимур задумался над ответом, но тут вышла вперед Селестина.
– Может, хватит меня контролировать?! – воскликнула она. – Я с самого детства под вашим постоянным надзором! «Из комнаты ни на шаг, Селестина!», «Тебе нельзя идти в обычную школу, Селестина!», «Тебе нельзя общаться в Астронете, Селестина»… Можно мне хоть иногда делать то, что я хочу?
Тим восхитился ее игрой.
Йозеф криво усмехнулся. Весь его облик выражал недоверие.
– Не дерзи старшим, – тоном строгого папы произнес он. И вдруг снова перешел в наступление: – Где вы были, с кем встречались? И, главное, как выбрались из Дома?
– Мы были здесь. Одни. – Селестина выразительно подняла брови.
Губы Тимура снова дрогнули. Его явно больше всех забавляла эта ситуация.
– Может, оставим молодежь? – благодушно предложил он. – В конце концов, они действительно имеют право на личную жизнь.
– Не имеют, – отрезал Йозеф. Впрочем, было видно, что гнев его поутих.
– Раз вам так нравится общество друг друга, из комнаты ни на шаг, – процедил он мрачно. – А вечером снова отправитесь в Прагу – на всякий случай прошерстите еще один кусок карты… Но с моими лучшими охранниками. И больше никаких вольностей!
Он погрозил Тиму с Селестиной пальцем, махнул Тимуру и вместе с ним вышел.
Дверь захлопнулась.
– Не смей меня целовать просто так, – сердито произнесла Селестина. – Это было лишнее, ясно?
– Зато сработало. – Тим широко улыбнулся. Да уж, ночь продолжилась гораздо лучше, чем началась. – Только в Прагу я не хочу идти, – добавил он. – И так ясно, что эта карта со звездами липовая.
– И мне кажется, что нас просто хотят отвлечь, – вздохнула Селестина, скидывая ненужный халат.
Тим сел на диван и с радостью откинулся на спинку, заложив руки за голову. Он страшно устал, но ему хотелось поговорить с Селестиной, обсудить то, что произошло. Правда, он не знал, как начать. Вся эта история с разбросанными подушками и прочим только испортила их едва начавшееся сближение. Все стало до ужаса неловким – любое движение казалось неуклюжим, а все нужные слова куда-то потерялись.
– Можно, я присяду? – Селестина тоже чувствовала себя не в своей тарелке, поэтому разместилась поодаль, на другом конце дивана. Она достала смартфон, попыталась вызвать какую-то планетку, но та осталась красной – похоже, связь здесь просто не работала.
– Интересно, сколько нам ждать, – пробормотала она.
– Угу.
– Странная вышла ситуация, да?
– Точно.
– Отец не поверил, – задумчиво заметила Селест. И добавила тише: – Я ведь рассказала ему про ущелье Аар… Все.
– Да?
– Да.
Возникло неловкое молчание. Пауза затягивалась, и Тим проклял себя за то, что попал в такую ловушку. Уж лучше бы он еще раз пошел к Алексу и сразился с ним, чем сидеть тут возле этой девушки и мучиться сомнениями и тревогами.
– И что он сказал? – не выдержал парень. Ему и правда было интересно, как отреагировал Тимур.
– Ну-у, я сказала не прямо, – замялась Селестина. – Я сказала, что наделала много ошибок и все в таком роде.
– А, ясно.
Тим искоса разглядывал Селестину. Сегодня она выглядела очень красивой: ее темные глаза сияли серебром, лицо, в последнее время сосредоточенное и даже хмурое, неожиданно посветлело. Тиму нестерпимо захотелось пересесть поближе, обнять ее, но он тут же отогнал эти мысли.
Однако Селестина вдруг сама подсела ближе, развернулась к нему и посмотрела прямо в глаза.
– Ты все еще сердишься на меня? – спросила она серьезно.
Парень помотал головой, хотя знал, что сердится. Даже не за то, что произошло в ущелье Аар. Нет. За другое… За другое он сердился.
– Я знаю, что виновата, – словно через силу продолжила Селестина. – Но я не стремилась тебя обидеть… Просто так получилось: хотела, как лучше, а вышло как всегда. Ты мне с самого начала очень нравился, Тим.
Он подвигал бровями. Угу, нравился… Правда, веер подтвердил это, но, может, он неправильно понял?
Будто уловив его мысли, Селестина слегка нахмурилась, но продолжила:
– Когда-то Яна нагадала мне, что человек, который мне очень симпатичен, умрет. Вначале я подумала на отца, но Яна сказала мне, что это будет парень.
Тим хмыкнул.
– Но Алекс жив, – произнес он глухим голосом. И сам же разозлился на себя: вот зачем сказал?! Зачем?!
Более того, по его лицу расползлась глупая ухмылка, за которой он хотел скрыть свои истинные чувства.
Селестина пронзительно глянула на него, и усмешка сама собой исчезла с его лица.
– Ты так доверяешь гаданию своей сестры? – как можно равнодушнее спросил Тим. Хотя сам знал ответ – да, она доверяет. Как и он сам.
Селестина закусила губу. Тим с удивлением подметил, что она тоже нервничает.
– Ты не понимаешь… – Ее голос вдруг сделался непривычно робким. – У меня всегда была своя судьба, которой я страшилась с самого детства… Я всегда знала, что это будет что-то нехорошее… Поэтому не хотела потянуть за собой других – Яну, Никиту, отца… тебя. Почти каждую ночь я вижу странный сон. Двенадцать девушек зовут меня… окружают, убивают…
Тим непонимающе уставился на Селест.
– Я чувствую, что этот сон – предзнаменование чего-то очень страшного… И знаю, что Йозеф с детства готовил меня для какой-то ужасной роли… Но не знаю еще, какой. Поэтому у меня нет близких друзей.
– Может, стоило сразу мне рассказать? – Голос Тима прозвучал натянуто. Его тронула откровенность девушки, но он не собирался ей быстро прощать. В конце концов, он имел право сердиться на нее.
Селестина помотала головой.
– Я привыкла действовать в одиночку. У меня никогда не было близких друзей. Я всегда защищала себя сама, принимала самостоятельные решения. Меня так учили, понимаешь?
Тим молчал, хотя весь обратился в слух.
– У меня был всего лишь один друг, Микаэль, – задумчиво продолжила Селестина. – Да и то потому, что мы сдружились втайне ото всех… Мик узнал мой секрет, и Йозефу ничего не оставалось, как ввести его в Дом Сияния, дать ему и его семье особый статус. Понятно, для нас в детстве все это не имело значения… Мы проводили вместе очень много времени. Даже мой первый поцелуй принадлежит Мику. – Селестина невольно улыбнулась. – Извини, что я тебе это рассказываю.
Тим мотнул головой – мол, да как хочешь. Но на самом деле вдруг ощутил сильнейший укол ревности.
– Я не знаю, что такое любовь, – серьезно сказала Селестина. – Может, если бы я росла в обычной семье, ходила бы в обычную школу, все было бы по-другому. Но у меня все не так. – Она задумчиво помотала головой. – Я… В общем, я не знаю, зачем тебе это говорю. Наверное, я просто хочу извиниться.
– За что, Селест? – одними губами прошептал Тим.
– За то, что ревновала к отцу, когда ты стал его учеником. За Алекса… За то, что я хотела, чтобы ты меня возненавидел. Отдалился… Вижу теперь, что получилось…
Селестина с ужасом поняла, что плачет. Слезы катились по лицу совершенно против ее воли.
– Нет, не получилось.
В удивлении она подняла заплаканное лицо и вдруг оказалась с ним совсем рядом – даже увидела отсветы серебра в его карих глазах.
Какое-то мгновение – она была уверена, что он ее сейчас поцелует – момент был таким замечательным, она чувствовала, что их сердца сейчас бьются в унисон. Но вдруг вспомнила бледную, испуганную Гемму, как Тим нежно гладил плечо девушки, и не выдержала – спрятала лицо в ладонях. Это здорово, что он ее, похоже, простил, но в остальном… Святые звезды, сегодня худшая ночь в ее жизни!
Внезапно Тим бережно отнял ладони от ее лица.
В эту минуту он сам пережил целую бурю чувств: фиалковые глаза были так близко, что он тотчас же попал под их морок. Селестина всегда так действовала на него, и он понял, что, если так будет продолжаться, он больше не сможет сдерживать себя. И если она будет так близко, и будет плакать в его объятиях, то он не сможет больше противиться этому вновь нахлынувшему чувству. Он понял, что попал в ловушку. Что ему срочно надо что-то делать.
– Селест… – начал он и вдруг окончательно сдался: – Я давно влюбился в тебя. Тогда еще, когда ты скинула меня с крыши.
Оба рассмеялись.
Удивляясь самому себе, Тим обхватил Селестину за плечи и прижался лбом к ее лбу. Он с удовольствием отметил промелькнувшие в фиалковых глазах испуганные искорки; но глаза эти вдруг закрылись, и в тот же миг он ощутил ее губы – теплые, мягкие и нежные, – она его сама поцеловала.
После этого Тим ничего не помнил: сколько длился поцелуй, когда в комнате вдруг появился Валерьич, про что они потом говорили… Происходящее казалось сном.
Только короткие таинственные взгляды, которые украдкой бросала на него Селестина, грели душу.
– Тим, ты меня слышишь? – вдруг вернул его к реальности суровый голос Валерьича. – Отправляемся через полчаса. Сейчас вам принесут что-нибудь поесть, а потом пойдете со мной в кабинет Йозефа. – Он внимательно посмотрел на обоих. – Старик просил приглядывать за вами.