Зиновия - страна сказок

Глава 1. Хрустящий лес

Со дня прибытия гонца прошло шесть лет. Со смертью отца мы смирились лишь два года назад.

Было очевидно, что с потерей главы семьи мы впали не только в скорбь, но и голод. Впрочем, как и всё королевство. Война продолжалась, забирая каждый день сотню мужчин и мальчиков. Крики и слёзы матерей, жён и сестёр были слышны круглосуточно.

Ну хотя бы с этим нам немного повезло. Несколько зим назад у нас остановился богатый купец, направляющийся на восток от войны. В знак своей благодарности он согласился взять собой моего брата Жан-Рафаэля и сделать его своим пажом, избавив от участи, быть съеденным гренделем.

Несмотря на то, что наша хижина располагалась ближе всех к военным действиям, мы не боялись оставаться одни. Только не теперь, узнав правду нашего проклятия. Узнав, что вся наша женская линия потомки горных ведьм.

Это произошло в первые месяца войны, когда в городе ещё оставались некоторые отряды гвардейцев. Как-то ночью к нашей хижине прискакало несколько из них. Они всё шутили и ругались, наворачивая круги вокруг хижины, умоляя мать пустить их в дом, чтобы утешить одинокую вдову, пока их грешные тела не пронзили острые шипы роз. Кусты, посаженные отцом, разрослись, словно неприступная стена, наполненная магией. Отныне переступить порог калитки мог лишь тот, в чём сердце не было злобных помыслов.

О способностях матери ходили громкие слухи, не дававшие нам нормально жить. Одни люди толпились у забора, прося воскресить их сыновей и излечить смертельно больных детей, другие же угрожали сжечь на костре.

Наш дом стал для меня защитой и тюрьмой. Для народа он был цирком, либо пристанищем тьмы. Мне пришлось забыть о полной жизни и частичках её воспоминаний. Всё прожитые дни я занималась домашним хозяйством и помогала матери растить младшую сестру. Единственной отдушиной в этой умопомрачительной рутине быль лишь отцовский дневник, куда я записывала свои истории, зарисовке и мысли.

Я горела желанием творить, однако мать моё сияние не одобряла.

— Займись полезным делом, Александра, — твердила она.

Нежность и ласка в её голосе давным-давно пропали. Красавица Зарина превратилась в несгибаемый сучок, что пытались сломить каждый день.

Шли годы. Время упрямо продолжало идти, плюя на то, что мы за ним не успевали. Выживание стало основой нашей цели в неизведанном пути.