Твоё Место Рядом Со Мной

7.

* * *

Ханыль вернулся домой через шесть дней, и Тэхён провёл с ним почти весь день, играя в игрушки на их кровати и напевая ему песенки.
Чонгук видел, что он пытался загладить свою вину перед сыном за травму, нанесённую тому на прошлой неделе, и делал это до такой степени, что даже немного перебарщивал. И только когда его веки опустились, Тэхён решил оставить его в покое.
Теперь, когда Ханыль был дома, Чонгук решил, что пришло время запереться в одной из гостевых комнат. Он не мог находиться рядом с Тэхёном.
Тэхён не слишком обрадовался, когда увидел его лежащим в постели в другой комнате.

— Почему ты спишь здесь?

— Так будет лучше, — пробормотал Чонгук в подушку.

Тэхён знал, что это случится. Признаки этого проявлялись на протяжении всей прошлой недели.
 Он мог бы сказать, что Чонгук чувствовал себя виноватым из-за того, что произошло, если бы то, что альфа избегал Тэхёна настолько, насколько это возможно, не означало, что «это лучше для тебя, возможно. Но, разумеется, не для меня и Ханыля».

— Особенно для Ханыля, — воскликнул Чонгук и сел, чтобы посмотреть на него.
— Посмотри, что с ним случилось под моим присмотром. Я бы никогда не простил себе, если бы всё закончилось… хуже.

— Чонгук, — Тэхён сел на край кровати, его лицо выражало раздражение.
— Это была не твоя вина. Это могло произойти под чьим угодно присмотром.

— Но случилось под моим, — прошипел Чонгук.
— Неужели ты не понимаешь, что это значит для меня? Я твой альфа. Предполагается, что я должен защищать тебя ценой своей жизни, но из-за меня чуть не погиб Ханыль.

Его охватило чувство вины, и он почувствовал, что его сердце вот-вот разорвётся.

— Чонгук, может, ты прекратишь это? — голос Тэхёна был резким.
— То, что произошло, было несчастным случаем. Любой из нас мог забыть запереть калитку. Я знаю, что это было непреднамеренно.

Чонгук перестал дышать, его глаза расширились от шока.

— Ты не веришь мне. Ты действительно думаешь, что это была моя вина.

— Я этого не говорю, — теперь Тэхён пристально смотрел на него. — Любой из нас — ты, я, Сыльги, Чимин — мог оставить калитку открытой. Я не пытаюсь никого винить. Я просто говорю, что даже если бы это был ты, я бы не осудил тебя за то, что случилось. В конце концов, ты спас Ханылю жизнь.