Reaction (of BTS)

Серия работ: "Вы влюблены, но ваши отношения не правильные, под запретом"

Чонгук

Мужчина шипит и с силой стискивает твоё запястье в своей ладони, изо всех сил закусывая губу, из которой кровь сочится, оставляя алые следы.

— Ты полез в драку, а сейчас боишься раны обработать? Ты идиот, скажи мне? — С силой дергаешь запястье на себя и чуть отшатываешься, потому что оно выскальзывает слишком легко из железной хватки его пальцев, которые ещё секунду назад до хруста сжимали нежную кожу, но ты быстро приходишь в себя и смотришь на Чонгука сверху вниз, глазами его душу выедая со всеми потрохами.

Он молчит, смотрит на тебя с каким-то каменным выражением лица, и ты даже в его глазах не можешь ни одной эмоции прочесть.

— Зачем вообще туда полез, а? Вот просто, что они тебе что сделали? — Причитаешь, задумчиво обрабатывая чужие раны, аккуратно стирая проспиртованной ватой все кровавые следы, пока Чонгук под тобой дрожит, смотрит так, будто что-то хочет сказать, но молчит.

— Если полез, значит надо было, Т/И, и ты не смеешь общаться таким тоном с мужчиной, что тебе в отцы годится, — говорит он тихо, до побеления костяшек сжимает кулаки, сам не знает от чего так сильно бесится, почему так сильно хочет коснуться девушки напротив. Чонгук с виду спокойный, каменный, всегда холодный, ты и не знала до этой драки, что твой отчим может кому-то врезать.

— Господи, ты такой дурак. Мама будет разочарована. Она любит мужчин степенных, тех, кто в драки, словно мальчишка, не полезет, — ты случайно сильнее давишь на разбитую губу, от чего Чон снова шипит, хватает своими руками твои запястья и смотрит так яростно.

— Без тебя знаю, ясно?! И да, как я должен был повести себя, чтобы постоять за девушку, что полюбил?! — Чонгук смотрит прямо, вглядывается в твоё выражение лица.

— Но кто может что-то плохое говорить о маме?!

— А говоришь, что я дурак, — он резко приближается к твоему лицу. — Это из-за тебя, любимая моя...

Смотришь на его губы, сама себе в голову пытаешься вбить то, что смотришь лишь на кровь, что стекает ниже к подбородку, не думаешь о том, каковы его уста на вкус, не думаешь об этом, только не об этом. От своей испорченности выть хочется и на стену лезть, потому что неправильно, потому что Чонгук - твой отчим, а не какой-то там посторонний мужчина, тем более не двадцатилетний мальчишка, и ты усердно пытаешься видеть в нем лишь родственника, а он все твои убеждения только одним своим взглядом ломает, сам того не осознавая.

Чонгук кивает, и ты аккуратно высвобождаешь свои руки из его ладоней, снова подносишь ватку к ране, но не касаешься ее, замираешь на месте, все ещё смотря в глаза напротив. Ты в этих глазах на атомы распадаешься без возможности назад собраться, падаешь с головой в эту бездну и Чонгука с собой утягиваешь, впервые наблюдая за тем, как он уступает своим желаниям, проигрывает собственным демонам и твои губы своими накрывает, не давая опомниться. Руками сильнее к себе прижимает, не даёт возможности отступить, отстраниться, просто жмётся своими губами к твоим, чувствуя, как кровь шумно циркулирует в висках вперемешку с желанием.

Этот мужчина с ума сходит, умирает в тот момент, когда ты сама, первая начинаешь целовать так сладко, что Чон выть готов от этой эйфории, что по телу подобно пожару распространяется.Чонгук целуется, металлический привкус собственной крови на языке чувствует и медленно рушится, когда ты его шею обнимаешь, ближе льнешь, наплевав на все страхи и волнения. Он тебя к себе на колени переманивает, позволяет себе наслаждаться твоим телом и целует жарче, глубже. Ты, будто случайно усаживаясь удобнее на чужих бёдрах ёрзаешь, промежностью проезжаешься по отвердевшему члену и стонешь от заряда электрического тока, что тело насквозь пронзил, заставив вздрогнуть. Вы на миллионы осколков распадаетесь, под руками друг друга в пыль превращаетесь и млеете от неосторожных, смазанных касаний, бесстыдно исследуя тела друг друга. У тебя вместо тела словно оголенный провод, вот-вот током ударит, а Чонгук все равно льнет ближе, наплевав на опасность, горит в этой страсти и тебя с собой утягивает, продолжая целовать нежно.

Вас друг от друга не отрывает даже громкий щелчок ключа в замочной скважине и веселый голос твоей матери, что проходит в комнату. Но ни ты, ни Чонгук не отнимаете рук, не прекращаете своего поцелуя, словно желая показать, что любите друг друга, что никто, ни одна душа не сможет это изменить и не сможет помешать.