девушка с зелеными глазами собиан хайес

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Бледный как смерть, Люк выскочил из машины. Я поспешила за ним и попыталась помешать пожилой леди встать, боясь, что она сломала себе что-нибудь. Мы были в шоке, когда она резво вскочила на ноги и стала отряхивать от земли свои пышные нижние юбки и верхнюю твидовую, плотные колготки и непромокаемое пальто. Сама она по-видимому едва ли весила сорок килограмм и просто терялась в ворохе одежды.

— Это полностью моя вина, — настаивала она. — У меня катаракта, и вот плачевный результат.

— Вы уверены, что с вами все в порядке? — еле слышно прошелестел Люк. Я пыталась не обращать внимания на то, что ему пришлось опереться на дерево, чтобы удержаться на ногах.

— Все прекрасно, мои покупки смягчили падение.

Ее пышное одеяние и так бы смогло ее защитить, но она приземлилась на холщовые сумки, которые теперь представляли собой жалкое зрелище.

— Мы вернем вам деньги за все, что помялось, — сказала я.

— Конечно же, — эхом отозвался Люк. — Это меньшее, что мы можем сделать.

— Да нет же, все нормально, — она стоически вздохнула. — У меня не было ничего хрупкого, только кусок сыра, пучок лука, картошка и несколько ломтиков бекона.

Убедившись, что старушка действительно в порядке, Люк с вожделением стал смотреть в сторону машины, но я больно ущипнула его за руку, давая понять, что мы не можем бросить ее в таком виде.

— Надо осмотреть вас дома, — предложила я. — Чтобы убедиться в том, что у вас нет травм.

Пожилая леди показала на Люка и озорно захихикала.

— Кажется, твой друг находится в гораздо худшем состоянии, чем я.

Однако она позволила мне взять себя под руку, когда мы пошли к дому. Люк неохотно запер машину и поплелся за нами. Меньше чем через сотню метров она остановилась у домика, крытого соломой, с вывеской «Табак на ветру» и стала рыться в сумке в поисках ключа.

— Раз вы уже здесь, может, задержитесь на чашечку чая?

Люк вежливо отказался.

— Извините, но нам еще предстоит долгая дорога. Нам нужно возвращаться домой.

Я снова стала извиняться перед старушкой, и меня уже второй раз за день схватили и потащили за капюшон. Но мы не успели сделать и нескольких шагов, когда прозвучал ее голос.