- Он мой брат! - И уже съел пол холодильника. - ...Сводный брат.

Злой дух

Loving and fighting, accusing, denying

Любим и ссоримся, упрекаем и отрицаем.

I can't imagine a world with you gone

Я не могу представить этот мир без тебя.

The joy and the chaos, the demons we're made of

Радость и хаос — демоны, из которых мы созданы.

I'd be so lost if you left me alone

Я бы пропал, если бы ты оставил меня одного.

- Hold On (Chord Overstreet)

«Теперь мне не надо представлять мир без тебя, потому что так оно и есть», — была первая мысль Тора, когда он проснулся. Странно, что он не проснулся от ора Квилла на Грута, а Ракеты на Квилла, как обычно это бывало по утрам. Голова не болела, но назойливые депрессивные мысли атаковали со всех сторон, не давая Одинсону пожить нормально, ну, или хотя бы так, чтобы не хотелось сдохнуть.

Вот уже двенадцать недель Громовержец бороздит космическое пространство в компании Стражей Галактики, с которыми успел здорово породниться. Конечно, препираться с Квиллом — дело святое, почти что уже обязательное шоу для остальных, когда становится нечего делать. Мантис каждый вечер (хотя в космосе понятие времени относительно) просила Питера и Тора сразиться на ножах, отчего Одинсону поначалу невольно казалось, что под обличием девушки прячется его брат. Но, как бы Тор этого не хотел, это было не так.

Со Стражами жилось весело. Такая обстановка — то что надо для потерявших слишком многое. Питер после победы над Таносом из 2014 года не мог забыть о Гаморе. И дело было не в том, что он знал — нынешняя настоящая Гамора мертва. Нет, дело было в том, что та Гамора из 2014, оставшаяся без сестры и

отца, не вернулась в своё время, а пропала непонятно куда. Всё-таки это оставляло Питеру надежду на то, что они ещё встретятся.

Тор же первые недели три ничего не ел. Кому сказать, что Тор Лебовски за месяц похудел настолько, что даже перестал быть похожим на Тора Одинсона, те не поверят. Но это было так. Одинсон проводил время за компьютерными играми с Грутом, отказывался есть, из-за чего заставил переживать даже Квилла.

— Слушай, ты может и божок, но я-то кто, помнишь? — как-то, подперев руки в бока, стоя в дверном проходе в комнату Грута и следя за совершенно не обращавшими на него внимания подростком-деревом и...тоже подростком, сказал Питер.