geflügel

offensive Schwächlinge.

Вторая часть.

   Звон колоколов разнёсся по округе, а крики с города донеслись до восточных ворот. Паника проснулась в живых сердцах, лишь раздался первый звон.
Рядом с рычагом от восточных ворот стояла Мумей и смотрела на то, как охотники на своих паровых мотоциклах ехали вперёд. За ними неслось стадо мертвецов, что ощущали запах крови в мешках.
   Ужас поглотил её с головой. В голове крутилась мысль, зачем дорогой братец так поступил?! Неужели не стоило слушать его и опускать моста в город? Хотя на раздумья больше не оставалось времени - город заполоняли мертвецы, появлялись первые загоревшиеся дома, а она всё стояла и взирала на то, что сделала.
   Стальное сердце закололо от сожаления и вины. Она рванула в сторону города, убивая на своём пути кабанэ, ведь кабанэри была обучена этому.

- «Братец, правильно ли это?..» - шептала в мыслях она сама себе, когда лицо было в страхе за жизни людей. - «Из-за того, что я открыла врата!.. Всё это...» - Обвиняла саму себя девчушка и мчалась спасти мать с ребёнком, к которым направился с хрипящим криком кабанэ.

   Но было поздно.
   Хоть она его убила, хоть она успела спасти мать, но дочь была укушена. Ребёнка не спасти и женщина уже приложила к их сердцам небольшую бомбу.

- Вместе, поэтому... - Шептала мать с улыбкой. - Не бойся, хорошо? - Дитя замерло, а девчушка не успела их остановить. Ведь в горле застыл немой крик: «Подождите!..», - как только тела упали на землю.

   Мумей стояла и смотрела на них, что лежали перед ней. Ужас надевал железные кандалы на кисти и ступни, а горло перевязывала вина, что до этого лишь струилась по телу от самого сердца.
   Вокруг царил хаос. Город поедал рыжий огонь, а девчушка всё так же смотрела на тело родительницы и её чада, пока не узнала черты свой матери и себя. Хрипы и рыки, которые неслись со всех сторон, не могли оторвать - она всё больше погружалась в себя.

~○~○~○~

Всё закончилось.

   Длился ужас недолго: пока огромный Курокэ-бури* не разнёс западные ворота Ивато и не впустил ещё большее количество нечисти. Все дома были разгромлены и сравнены с землёй недалеко от восточных ворот, и половина сгорела дотла.
   Пепел летел вверх. Последние языки пламени потухали от небольшого ветра. Хрипы гуляли по городу и редкие рыки, крики оставшихся людей, что разрывали покой, мгновенно затихали. Стук колёс кокудзё слышен за пару десятков километров от станции.
Он удалялся от города все дальше и дальше.
   Заложников, что поймал Урю, разделили и распределили по цветам для сдачи крови - кормить кабанэ и кабанэри. Кея отправили к ним, а Хотару заперли в клетке, среди таких же пленников как она. Но их было всего двое, и как она поняла, второй был другом Мумей.
   Весь вагон давил подавленностью, а тоска, смешанная со страхом, витала вокруг, обвивая липкими лапами шеи и головы. Каждый вспоминал о тех, кого охотники оставили на станции, кто не был пригоден к сдаче крови, значит, занимал место, или заражён. В числе их была госпожа Токана. Они посчитали её ненужной и просто оставили там, среди других больных стариков, ведь были слабы и попросту не нужны.
   Хотару слушала и ужасалась тому, что сделали охотники - герои, для самих себя, защитники своих идей. Хлюпала носом и проводила по щеке ладонью: оплакивала жителей станции. Брат сидел рядом, напротив него сидел Юу. Первый обнимал свои ноги, упираясь перевязанным лбом в колени; очки лежали в стороне - стёкла треснули во время удара. Второй раскинул ноги, заключил ладони в замок, локтями упираясь в живот. Девушка чувствовала напряжение над ними и знала почему: невесту Юу убили на его глазах - она была заражена. Он хотел остановить, рвался к девушке, но Сахари вырубил его дубинкой, как и друга Мумей.
   Икома, что сидел рядом, просил не делать этого. Когда Ямагучи уже лежал без сознания, говорил, что знает, как можно помочь. Его рвение удивило Хотару и заставило надеяться, что им дадут шанс, но когда Сахари отдал приказ, в них выстрелили охотники. Почувствовала, как укол гнева надрезает сердце.
   Она мало знала о погибшей, хотя была знакома с ней и общалась пару раз. Девушка уже тогда понимала, что та была очень мечтательной. Их разговоры часто сводились ко времени, когда люди смогут выйти из-за стен. Сидели, мечтали, один раз невеста Юу принесла небольшой список, где были пункты, которые она хотела бы исполнить за свою жизнь. И Тэгу вдохновилась ей. Втайне от брата написала список и вложила в свой блокнот, желая, что бы написанное сбылось у них обоих.
   Вышло так, что напротив строчек списка Токи никогда не будет стоять «птичка».