Incorrect priorities

What is life

 Чимин недовольно смотрел в окно на серое небо. За половину сегодняшнего дня он успел побродить по дому, наведаться в теплицы, поспорить с Чонгуком и Ушином, который всегда был на стороне папы. Юнги и Намджун были вне Чангу, отправившись на очередную вылазку, как и Сокджин вместе с Сехуном. Скука и боль в пояснице совсем выбивали из обычного образа жизни. Выйдя из дома, он оглянулся, здороваясь с людьми, проходящими мимо. На улице было тепло, конец мая в этот раз был не жарким, но очень теплым. Он поднял глаза к небу, блаженно вздыхая. — Чимин, ты не мог бы присмотреть за Ушином? — окликнул его Чонгук, выглядывая с веранды. — Мне нужно сходить к Тэхену, он с новенькими разбирается, его дядя запряг. Чимин кивает и протягивает руку маленькому альфе, хватая его за маленькую ладошку. Чимин любил Ушина, как родного, хотя свой еще не родился. Чонгуку куда тяжелее с его сроком и пятилетним сыном, хоть и не родным. С момента, как они ушли из Розы прошло 8 месяцев. Тэхен привел их в Чангу — действительно рай недалеко от Сеула, где главным являлся его родной дядя. Огромная территория, огражденная высоким забором. Раньше здесь был район частных домов, который после апокалипсиса опустел. Югем — дядя Тэхена — говорил ему возвращаться в любой момент, но Тэ не хотел быть зависимым, потому и ушел. Намджун и Юнги знали про это место, потому и не были против. Лучшего места для омег не придумаешь. В Чангу были дети, когда они пришли. Югем встретил их с распростертыми объятиями, в обмен на согласие Тэхена стать следующим лидером этого места и жить по их правилам. Ви нахмурился тогда, но болезненный щипок от Чонгука быстро его вразумил. Чимин был рад, что они пришли сюда. Тут было тихо, в теплицах омеги растили овощи и фрукты, Чимин самолично отвечал за клубнику, пока мог. Альфы занимались охотой, строительством, защитой и вылазками за припасами. Главным правилом здесь было: омеги — прежде всего. Чимин любил это место. У него было все для спокойного существования: защита, еда, оружие, вечно ворчащий Юнги, который с него пылинки сдувает. Особенно последние пять месяцев. Ушин подергал его за руку и попросил пойти к остальным ребятам, а не идти в дом. Как настоящий альфа — конечно, его сразу учили, даже если и пять лет — он помог Чимину дойти до площадки, усаживая в беседку, а потом кинулся к остальным, играющим с Уньяо*, Монгу и Ёнён. Собак назвал Чонгук, как только тех вывели на улицу из горящей Розы. Уньяо получила свое имя, потому что благодаря ей, по сути, он сейчас мучается от боли в пояснице, меняется в настроении каждые полчаса и совсем отвергает большинство еды, что они готовят. Югем в свои 62 лишь добродушно смеется — беременные омежки напоминали ему о его муже, что погиб в первые дни этого ужаса. Ушина Чонгук нашел во время очередной вылазки. Маленький альфа прятался на чердаке собственного дома в центре (!) города. Сказал, что с ним был старший брат, но неделю назад того укусили. Чонгук не думал — просто протянул руку и забрал мальчика с собой. Спустя пару месяцев Ушин уже спокойно называл его папой, старался во всем помогать и защищать, потому что «Чонгук — омега, их нужно оберегать». На плечи Чимина опустились теплые ладони, и он обернулся, улыбаясь пришедшему. — И как мой Чимини? — спросил Хосок, опускаясь рядом с омегой. — Юнги еще не вернулся? Чимин мотнул головой, проверяя повязку на плече Хо. Голова зажила давно, а вот раздробленная ключица все еще волновала его. Хосок из Чангу не выходил, зато отлично справлялся с наблюдением за электрическим обеспечением, за коим следил прошлый электрик. Стоило парню лишь раз прочитать заметки, как он с легкостью начал ориентироваться в кнопочках-проводах. — Я в норме, Чонгук вот попросил за Ушином последить недолго. Тэхен разбирается с новенькими, наверное, к нему пошел, — Чимин спокойно откидывается на здоровое плечо альфы, следя взглядом за щенками и детьми. — Хочешь чего-нибудь? — Если только воды. Хосок кивнул, дожидаясь, пока омега встанет, и направился в дом, по пути встречая брата. — Куки, ты куда? Сохен же сказал двигаться меньше, — укоризненно говорит он брюнету, притормаживая. Сохен — омега, что был их доктором, действительно просил неугомонного Чонгука больше отдыхать, но разве тот послушает? — Мне нужно к Тэхену. Не волнуйся, я же не на вылазку иду, — отмахивается омега, смиренно терпя упреки брата и его руку на своей голове. — Тебя бы не пустил Тэхен за пределы Чангу, — фыркнул альфа, но брата отпустил, чмокая того в висок и отправляясь за обещанной Чимину водой. Чонгук, придерживая живот, медленно дошел до главного здания, что являлось зданием местного правительства. Одноэтажный белый дом, где жил Югем, и проходили собрания. То есть, там, где Тэхен, Югем, Юнги и Намджун обсуждали какие-то важные вещи, в итоге, осуществляемые после разрешения омег. Подойдя к зданию, Чонгук хотел подняться по лестнице, как его опередил бета — семнадцатилетний Кванджун быстро подал ему руку, помогая подняться и открыл дверь, на что Чонгук благодарно улыбнулся. Все же, он рад, что они здесь. Он услышал тихие разговоры о том, что новая группа может принести в Чангу, и хриплый голос Тэхена, обсуждающий их людей. Войдя в комнату, он опустил руки на плечи своего альфы, здороваясь с незнакомцами, среди которых было двое омег. — Югем позвал меня, чтобы я помог. Нужно что-нибудь? — Чонгук наклонился ниже, вдыхая вишневый запах. Его личный запах шоколада стал явно отдавать корицей и жженым сахаром — не трудно было догадаться, что внутри у парня далеко не альфы. Тэхен тогда с уверенностью сказал: «Мой сын будет самым сильным альфой!». Чонгук ударил ладонью по лицу, устало потирая переносицу. «Ты нормальный? Не чувствуешь, что это омеги? Двое. Еблан», — брюнет спокойно отправился домой, а рыжий все не мог прийти в себя около двух дней. — Нет, с минуты на минуту должны вернуться Сокджин с Сехуном и Юнги с Намджуном. Встретишь? — брюнет кивнул, но альфа удержал его за руку. — Как ты? — Жить можно, — отмахнулся Чонгук, слабо улыбаясь. — Ну, не буду отвлекать. — Ваш муж? — спросил один из омег, что сидел напротив Тэ, когда Чонгук скрылся за дверью. — Да, мой омега, — каждый раз, когда рыжий произносил это, не рискуя получить в нос, на лице расползалась улыбка. — Вернемся к разговору? Чонгук спустился по лестнице, оглядываясь. Ему помахал Ушин, снова отвлекаясь на собаку. Брюнет осмотрел Чимина, без умолку рассказывающего что-то Хосоку. Его брат был единственным альфой, которому Юнги спокойно доверял Чимина. Как раз в этот момент ворота Чангу открылись, пропуская внутрь синий пикап. Оставив машину охранникам, из нее вылезли Сехун и Джин. Чонгук, конечно, знал, зачем они уезжали отсюда. — Ну что? — с нескрываемым волнением спросил омега, подходя к Сокджину. Тот нахмурился, отвернулся и молча прошел мимо. Молчание было самым красноречивым ответом в этой ситуации. Проследив, как старший омега закрывает за собой дверь в дом, Чонгук подозвал к себе Се. — Опять нет? — Нет. Абсолютно ничего. Чонгук кивнул, направляясь вслед за старшим омегой. Джин сидел на диване, бездумно водя глазами по строчкам какой-то книги. Когда диван прогнулся под весом второго тела, Сокджин не поднял голову, лишь прикрыл глаза. — Джин~хен, не волнуйся, все еще будет, — брюнет сжал его руку, позволяя старшему разреветься. — Чонгукки, а что если я больше вообще не смогу иметь детей? — Сможешь, ты что, конечно же сможешь, — ободряюще проговорил младший, мягко поглаживая хена по волосам. С улицы послышался звук открывающихся ворот, и Джин вздрогнул в руках тонсэна. Намджун с Юнги вернулись. Джин попытался утереть слезы, потому что волновать своего альфу не хотелось. Чонгук лишь покачал головой, но ничего не сказал. Сокджину волком выть охота, Чонгук вдруг понимает, что не будь рядом с ним сильного Намджуна, он сгниет, потому что то, что он пережил... переживает сейчас... Каким бы сильным не был Чонгук, он бы сломался, побывав в такой ситуации. Очень и очень сложно, всегда настает момент, когда человек ломается и все... Больше ничего, человека, что был до этого перелома, можно забыть. Такой перелом не срастется, а если и случится чудо, то будет кривым... неровным. Чонгук лишь молча восхищается Джином, потому что тот не сломался даже после всего этого. — Иди, я посижу с Намджуном, ладно? Чонгук кивает, выходя здороваясь с альфой. Юнги спрашивает, где Чимин, брюнет указывает на беседку и со спокойной душой уходит к себе. Юнги устало улыбается, когда видит Чимина, лежащего на плече у Хосока, играющегося с одним из детей. Он подходит как всегда тихо, а когда омега замечает его, по его лицу расползается улыбка, превращая и без того узкие глаза в черточки-полумесяцы, обрамленные пушистыми ресницами. — Позволишь, я заберу своего омегу? — Хосок улыбнулся, передавая Чимина в руки «ну, ты как бы мой муж, но не официально, да?». — Как ты, детка? Блондин присаживается перед ним, дожидаясь, пока Чимин поднимет свободную кофту выше — своеобразный ритуал у старшего по приезде. Омеге нравится до безумия, потому что с остальными он ворчливый и грубый Юнги, а для него Шуга — ласковый и заботливый. — Привет, Сонюль, надеюсь, ты слушался папу, пока меня не было? — тихо проговаривает альфа, прижимаясь губами к нежной коже, от чего у Чимина мурашки по всему телу идут. — Он с утра буянил, когда ты уехал, — тихо проговаривает младший, поглаживая жесткие пряди волос на голове альфы. — Потому что он меня любит, — довольно протянул Юнги, поднимаясь. — У меня еще дела, детка, отдаю тебя Хо на попечительство. Чимин дожидается своего поцелуя и кивает, вновь возвращаясь к разговору с Хосоком. Юнги медленно идет по улице, рассматривая с другой стороны от жилых домов теплицы, в которых возятся омеги. Чимин там, как пришли, почти все свободное время проводил, пока беременность не подтвердилась. На вопросы Юнги о том, почему он не может хотя бы день провести с ним, младший обижался, хмурил брови, дул щеки и говорил, что работа в теплице ему нравится, и это единственное, чем он может помочь. Югем не любил, когда омеги наравне с альфами выходили в город. Больше всех возмущен был, конечно, Чонгук, но смирился на момент, когда узнал, что был в сцепке, за которую, разумеется, Тэхен получил по голове. Юнги постучал в дверь к Намджуну, чтобы забрать ключи от машины. Тот открыл не сразу и в подавленном виде. Юнги спрашивать не стал, потому что знал. Джун вернулся к своему омеге, поджавшему колени на диване. Джин уткнулся в книгу, пытаясь вести себя, как обычно, но проблема в том, что он обычно и не был очень весел. По крайней мере, последние шесть месяцев. — Джин, прекрати убиваться. — Намджун, — резко выдохнул омега, поворачиваясь к нему. — Я уже полгода пытаюсь забеременеть, а ты говоришь мне прекратить убиваться? Ты понимаешь, каково мне? Я уже даже плакать не хочу, я просто медленно умираю, Джун. Омега уткнулся ему в плечо и тяжело вздохнул. Просто устал, не больше. — Джинни, все нормально. Теперь нет постоянной опасности, все наладится, да? Сокджин лишь тихо кивнул, вдыхая родной аромат.