IH-Пророк

Глава 1

Серьёзные люди сновали туда-сюда, топтали чисто вымытый пол, носили папки и передавали их друг другу. Вот пересеклись мужчина и женщина — он отдал ей зелёную папку, она поправила очки в тонкой оправе и, поклонившись, пошла куда-то. Их движение напоминало броуновское: встречаясь, они отлетали друг от друга, перед этим что-то передав партнёру, что-то забрав, что-то сказав. Они все были какими-то одинаковыми, без своеобразной изюминки.

Молчаливая девушка в латексных перчатках, специальной одежде и пропуском на шее сидела на скамейке за большим цветком, который скрывал её от глаз работников, позволял отдохнуть. Она следила за Интеллигентами внимательными глазами, слегка постукивая носком ботинка по плитке. Это она делала настолько тихо, что никто даже головы не поворачивал. Рассматривала каждую женщину, автоматически сравнивая её с собой, своим окружением, с другими проходящими мимо работницами. Завидовала ли она им? Хотела ли иметь такое же ухоженное лицо, уложенные волосы и улыбку, в которой будто сияли алмазы?

Да, возможно.

Ан Хеджин была рождена в более низкой касте, чем те, что проходили мимо неё и будто даже не замечали. Государство считало, что людей проще разбить на группы, дабы каждый знал своё место и доказывал свою полезность в той сфере, к которой они прикреплены будто навечно. Всего существовало три касты: Правящие, Интеллигенция и Рабочие. Хеджин, как уже понятно, была рождена в Рабочей касте, и она не могла, не имела права реализовать себя во многих профессиях, занимать какие-либо высокие должности. «Обслуга» приклеилось к ней наклейкой, выжглось клеймом на смуглой коже. Она не имела права выходить из своей касты, хоть история показывала редкие примеры, что такое может быть, а за то, не могла просто взять и ударить какого-то Интеллигента или человека из Правящей касты, ведь наказание жестоко — смерть. Но смерть не обычная, как тысячелетие, два тысячелетия назад. Провинившихся подсоединяли к специальным проводам, которые потихоньку «стирали» человека. Сначала у него извлекали все воспоминания при помощи этого, постепенно превращая практически в ребёнка, беззащитного, ничего не знающего о мире, а потом таких людей выпускали за стену Города. Никто не знал, что за стеной, огромной, бетонной, которую построили настолько давно, что никто архитекторов не помнил, только эти бедняги, «стёртые», знали, что там за опасность на выжженных землях. Но они не могли ничего никому сказать — умирали буквально через несколько дней за стеной.