***
После того очень интеллектуального разговора про персики и курочек, мы продолжали смотреть фильм, который признаюсь честно был невероятно скучным. Я терпела десять минут, я терпела двадцать, но на тридцатой мозг начал меня отвлекать и усыплять. Не знаю, что случилось, если бы не курьер с едой, вот серьезно. Он как вовремя.
Кирилл аккуратно переместил меня на соседнюю подушку и пошел открывать двери. Мило на самом деле, но мысль о том, что эти чудесные моменты наиграны и скоро случится волшебный пиздец. Через пару минут парень возвращается ко мне с двумя пакетами в руках. Они довольно большого размера, что меня и смутило. Я же все равно это не смогу съесть, зачем так много. Он усаживается рядышком и отдает еду в руки.
— чего сидишь, смотришь на меня? Открывай, это очень вкусно, — улыбается Кирилл, а я закатываю глаза.
— спасибо, я знаю, я кушала в маке.
— ну ты и злюка, Александрова.
***
Я просыпаюсь из-за того, что меня кидает в сторону. По всей видимости это салон автомобиля, только что я здесь делаю? Из-за удара головой об кресло, еле поднимаюсь обратно на задние сидения и вижу дерганого Тимошенко за рулем. Он будто испуган и боится даже пошевелится.
— Кирилл, что с тобой? — осмеливаюсь я, в то время как от неожиданности он немного выворачивает руль, — да еб твою мать, почему ты такой запуганный?
— закрой свой маленький ротик и сиди молча блять, иначе твой чудеснейших папаша убьет нас нахуй, — как псих улыбается он, делая маневры за рулем.
— я закрою рот только тогда, когда ты скажешь, причем здесь мой отец?
— если кратко, какое-то мудло написало в своей вонючей статейке про то, что я ебаный насильник, педофил и так далее, просто потому что увидел тебя спящую у меня в машине. И вот как видишь твой батя прочитал эту херню.
— звучит так будто ты это выдумал, — бурчу я и оборачиваюсь на заднее стекло, — и что..
Не успела я и слова вымолвить как пуля разбивает его и летит дальше к переднему. Что за чертовщина здесь вообще происходит? Сердце колотится как бешеное от страха.
— Даша, быстро легла на заднее сидение, я не ебаный Поперечный чтобы шутки с тобой шутить! — очень агрессивно гавкает Тимошенко.
От его слов еще страшнее становится. Так значит папа пытается меня спасти? Или тоже истребить, чтобы не портить себе репутацию? Сложный вопрос.
Тем временем я рассматриваю сидения и пытаюсь стряхнуть с них осколки стекла, которые там валяются. Отличный план, Бледный, лечь на это дерьмо и точно сдохнуть. Скукоживаюсь в сидячем положении и пытаюсь придумать что-то, что может помочь нам. Да, «нам», ведь я переживаю и за этого злого петуха. Может быть телепортироваться? Может быть телепортировать эти черные машины? Сейчас разорвусь на две части.
— Кирилл, — зову его, — Тимошенко.
— та что!? — вновь пищит он.
— один или два?
— что блять? Какой один или два?
— просто скажи и не задавай больше вопросов, злюка! — срываюсь на крик в этот раз я.
Его злобно надутые губы не говорят о чём-либо хорошем, но я все еще требую ответа своим взглядом.
— один, довольна? — шипит вредина.
— очень.
Складываю ладони вместе и шепчу себе под нос заклинание. Возможно, это выглядит как-то странно, но мне то какое чертово дело, когда моя жизнь под угрозой? Раз, два, три. Хлопаю в ладоши. Картина за окном резко меняется, как и лицо моего личного водителя. Автомобиль останавливается, а парень оборачивается ко мне с глазами по пять копеек и спрашивает:
— это ты сделала?
По неизвестным причинам я смутилась. Даже почувствовала как покраснела. Кирилл все так же удивленно продолжает смотреть на меня.
— Александрова, ну не молчи, разбавь мой ахуй своими объяснениями, — нервно усмехается он.
Я будто язык проглотила. Вроде бы легко это далось, а вроде бы как-то не очень. А он все не унимается. Перелазит ко мне, назад и садится прямо на стекло своей пятой точкой.
— дурак, встань! Поранишься же! — вырывается у меня изо рта.
Он снова улыбается своей фирменной довольной улыбкой и садится мне на колени. Ну да, вот это любовь-романтика. Совсем не тяжелый же. Смотрю на него строго-строго от чего тот понимает, что я недовольна происходящим. Меняемся местами. Теперь я на его коленках. Кирилл смыкает руки у меня на талии и прижимается головой к моей груди. Видимо просит, чтобы пожалела. Непривычно читать чьи-либо эмоции у себя в голове, но все мы иногда делаем что-то впервые. Обнимаю одной рукой его за шею и ею же глажу по волосам и за ушком, а в душе пищу от умиления.
— я на самом деле знал, что ты нас спасешь, — ласково произносит Кирилл, не отрываясь от меня, — вот почему ты только не перенесла себя домой сама тогда?
— ты сам приехал, я тебя даже не просила, — продолжаю гладить его по голове.
— ну конечно я приехал сам, ты же у нас головой не думаешь и вместо того, чтобы одеться просто потеплее, попадаешь неизвестно как в жопу Киева, — он целует меня под одной грудью, — ты ж моя глупая сиська.
— ты в своем репертуаре, Кирилл, — недовольно вздыхаю.
— да ладно тебе, я же правду говорю. может быть ты нас окончательно домой перекинешь? Мне так влом ехать.
— решил злоупотреблять мною?
— нисколечко, просто я вымотался за последний час очень.
— ладно.
Он отрывается от меня и окутывает заинтересованным взглядом. Да что этот чертила со мной творит, чего я так стесняюсь? Дышать даже страшно, не то чтобы смотреть в ответ на него. От стресса кусаю губу и в голове вновь произношу те же слова на латыни. Вновь хлопок и мы находимся во дворе всё того же дома, что и в начале нашего общего пути.
— ну вот мы и дома. Надеюсь, твой батек здесь нас не найдет, — говорит брюнет и вместе со мной на руках вылазит из машины.
— в такой глуши никто не найдет. Разве что семейка, которая живет неподалёку, — усмехаюсь я и иду в сторону входной двери.
— какая семья? — неожиданно спрашивает тот, — Строители говорили, что тут никого вообще вблизи нету, Даш.
— как же нету? А как же Иван Степанович, его жена, дети?
— мне кажется, что на тебя ксанакс через чур херово действует. Даже на карте посмотри - никого нет...
