Зона ужасов

Котёнок

В первый раз мы встретились на дне бассейна.

Запертые родительским запретом во дворе отеля, мы с Вадимом придумали себе нехитрое развлечение — нырять за раскиданными нами же на дне бассейна камнями.

Лежаки ещё пустовали, а вот солнце пекло нещадно и наши затылки уже успели перегреться. До сих пор удивляюсь, как мы оба не схватили тогда тепловой удар. Хотя, может, я и схватил, по крайней мере, в будущем неоднократно пытался объяснить случай, о котором хочу рассказать, всего лишь галлюцинацией от резкого охлаждения моего перегретого туловища.

Вадим лениво и без особой охоты засёк время на секундомере, когда я нырнул. Охота за трофеем вряд ли заняла и полминуты, я уже собирался всплыть и закончить надоевшую игру, когда заметил на дне какой-то предмет. Сначала я принял это за ещё один камень, но уж слишком он был крупным. Разглядев «предмет», я едва поверил своим глазам — сидя на кафельной плитке бассейна, на меня смотрел котёнок!

Чёрно-жёлтый, весь какой-то квадратный, с настолько несуразным сложением маленького тельца, будто его наспех собрали из мохнатого лего. Глаза животного искрились ярко-голубыми крошечными всполохами. Мысль о том, чем же дышит под водой котёнок, как-то не пришла в голову, тем более, что мои собственные ресурсы кислорода были на исходе. Я действовал чисто инстинктивно — схватить зверька, выбраться вместе на сушу, а там разберёмся.

Струя водного пистолета резко ударила прямо в ухо, как и победоносный выкрик Вадима «Продул, слепошарый!». В руках я сжимал только разбегающиеся во все стороны ручейки.

Показалось, не спорю, такое иногда со всеми происходит. Возможно, это происшествие так и осталось бы всего лишь причудливым воспоминанием, если бы не последовавшие за ним события, которым я до сих пор не смог найти объяснения.

Прошло не меньше полугода с того испепеляющего дня в Турции.

Зима, школа, городская олимпиада по физике. Я участвовал в подобных ботанических соревнованиях ежегодно, наблюдая, как от стабильных побед раздувается родительская гордость и растёт авторитет среди учителей. Трёхрублёвые грамоты из канцелярских магазинов, на которых аккуратным преподавательским почерком были выведены моя фамилия и заслуги, стали своеобразной валютой.

На неё я с легкостью мог купить свободное время и заполучить практически любую, заинтересовавшую меня вещь, задолго до наступления праздников. В этой же валюте исчислялся кредит учительского доверия, позволяющий мне иногда получать более высокие оценки авансом, а так же не переживать об итогах учебного года.