На 6 прохождении отомэ-игры, автоматический режим сломался

Глава 10. «Луна, которую вы видите, всегда прекрасна»

Повествование от лица Кируа Темпест.

– Если вы хотите, чтобы Госпожа Мария вернулась, пожалуйста, как следует поговорите. Всё хорошо, я слежу за расписанием Кируа-самы, а также за тем, где находится Госпожа... Не беспокойтесь о своей четырёхлетней дочери, – страдая от побега Марибелль, Орссэйн сказал лишь то, что хотел и ушёл. Даже показалось, что его последние слова были произнесены гораздо более низким голосом, чем остальные.

Мы оба не могли уйти и сели на скамейку ровно так, как нам и велели. Несмотря на то, что мы находились рядом с друг другом, Бэлделия сидела ближе к краю, и никто из нас не произносил ни слова.

Мёртвая тишина.

Если обдумать только что сказанные Орссэйном слова, то Мария беспокоится о нас и именно поэтому убежала...

В моём сердце было бесчисленное количество возможностей.

Между мной и Бэлделией есть огромная каменная стена. Естественно, что Бэлделия так не считает. Даже если я не могу исправить причину, я сам виноват в ней, ведь без преувеличения можно сказать, что Бэлделия – жертва.

Она стала моей женой, потому что я так решил.

В тот день, когда я нашёл её.

____________________________________________________________________

Когда мне было всего 23 года, в честь моего отца, предыдущего главы семьи Темпест, был устроен приём. Я не помню, что это был за приём, хотя, наверное, он был не очень важен, раз я не помню его.

Несмотря на то, что в то время я ещё не был действующим главой семьи, я уже был уверен, что стану им. Поэтому вокруг меня собирались не только те, кто занимался бизнесом, но и те, кто собирался женится. Подобные приёмы были скучными и переполненными, однако я не всегда чувствовал себя подавленным на них.

Вот почему я так ярко помню это.

Взгляды, которые не меняются. Разговоры, которые не меняются. То, что окружало меня было неизменно.

За исключением одного человека.

Лишь Бэлделия отличалась от всех, кого я знал.

Ни платья, ни украшения, ни её макияж не были вульгарными. Внешний вид, словно она отказалась от себя как от недостойной в сравнении с другими дамами, был подавляющим и сильно отличался от образа «молодой леди», который знал я.