Дождь.

Сильный ветер отдаётся свистом в немного оттопыренных ушках, листья проносятся прямо перед лицом, плавно огибая нежные черты детского личика, а ветви высоких деревьев тихо похрустывают под ногами торопившегося куда-то белобрысого паренька. Мягкие, но в то же время растрёпанные и слегка грязные из-за песка волосы развеваются на ветру, по щекам иногда успевают скатиться маленькие крупинки слёз, а из уст вырываются тихие ругательства, направленные в сторону... самого себя? Сейчас он проклинал себя внутри за то, что находится так далеко в такой ужасный момент.

Сердце парня бешено стучит, каждый стук отдаётся эхом и разливается по его юному телу лёгкой болью и покалыванием, в горле огромный ком, не дающий спокойно дышать и даже обычный вздох делает ему невыносимо больно. Хотелось увидеть его. Увидеть ту самую загадочную улыбку сквозь маску, хотелось почувствовать тяжелую и грубую ладонь на своей голове, услышать этот низкий, но такой приятный голос... Снова всхлип. Наруто тяжко выдыхает и останавливается на одной из широких ветвей огромного дерева и пытается отдышаться от долгого пути. так далеко и, главное, так быстро и устремлённо он ещё никогда не бегал. Но сегодня на это имелась причина.

Долгое время он и старик Джирайя проводили усердные тренировки где-то вдали от родной деревни Наруто. Он понабрался опыта, вымахал, успел сменить свой стиль одежды, хоть и оставил свой любимый оранжевый цвет. Если быть честным, Джирайе этот цвет совершенно не нравился, он был настолько ярким и неприятным, что буквально каждый день он говорил своему ученику, что бы он снял эту бесячую куртку, или сменил её, на что получал лишь недовольные ругательства в свою сторону и категорические отказы. Однако, вскоре этот цвет выцвел и стал намного приятнее для глаз, теперь на Наруто можно было смотреть не морщась и даже замечать хоть что-то помимо олимпийки и штанов, например, испачканное в грязи и песке личико блондина, которое он постоянно утирал краем белой футболки, что теперь и вовсе перестала быть белой от многочисленных стирок.

С утра, наконец просыпаясь ближе к обеду и хорошенько потягиваясь, Нару случайно задел рукой странный свёрток рядом со своей рукой. Глянув на это непонятное «писмецо», тот аккуратно раскрыл его и улыбнулся. Почерк он узнал сразу же, ему часто приходили такие свитки, Тсунаде-сама опять написывает ему, пытаясь разузнать где он, с кем он и почему так долго его нет. прочитав первые две строчки, он чуть нахмурился и посильнее сжал тонкую бумагу в руках.