Психолог говорил, это пройдёт. И постоянный гул в ушах, и странные силуэты, разгуливающие по моей комнате. Я слушал его до тех, пор, пока его лицо не стало глючить и расплываться на глазах.
Я слушал...
Пока его голос не превратился в белый шум.
О...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
POV: Пациент 5.
Мистер Куч любил на своих приёмах повторять мне цитату Жан-Поль Сартр. «Жизнь приобретает смысл, если мы сами придаём его ей».
Я никогда не понимал этих слов. Никогда не пытался искать искрящийся лучик света во мраке или белый луч в конце тоннеля. Как по мне, если тебя посадили в стеклянную банку и плотно закрыли крышкой, тебе каюк, даже если ты начнёшь воображать себе бесконечный воздух. Сдохнешь, как тупой светлячок. Удавишься своей мечтой осветить себе путь.
Какой смысл в этом всём, если смысл нужно искать?
Но этот настойчивый дядька в странной цветастой рубашке, который явно не упускал возможность лишний раз воспользоваться пробниками дешёвых духов, повторял эти слова, как мантру: «Мысли материальны. Твоё безразличие к жизни приводит к тому, что жизнь становится безразлична к тебе».
В кабинете слишком темно для такого светлого человека, как он. Окна завешены жалюзи. За ними — дождь. Мистер Куч сегодня немногословен. Психолог он хороший, но не в моём случае.
— Ты делаешь успехи — пришёл раньше положенного времени. Значит, ты правда хочешь… измениться, — он не любил слово «вылечиться» и никогда не называл своих пациентов больными. Это противоречило его методике.
Отвечаю ему подтверждающим мычанием и отвожу взгляд к окну. Он снова забыл свою любимую кружку на подоконнике. Через пару минут начнет судорожно искать её по всему кабинету.
Я всматриваюсь в рисунок на ней. Это полуобнажённая женщина с двумя бокалами пива в руках. Эту кружку ему в шутку подарили коллеги на День рождения. Куч — мужик скромный, даже стеснительный. Он постоянно старался ставить её рисунком к стене.
— Ты что-то видишь там? — он оборачивается в сторону, куда я смотрю, и заинтересованно выгибает брови. — Заварю-ка я тебе кофе. Какой-то ты сонный сегодня, — он выдвигает ящик стола, берет оттуда кружку. Кружку с рисунком полуобнажённой женщины… Мне сразу же становится всё понятно.
