Красный

КАРМИН

— В большинстве сказок принцы разрушают чары поцелуем. Кто может сказать почему? — обратилась к классу Чжихё.

— Только любовь разрушает злые чары, — мечтательно произнёс Ким.

— Правильно, Югём.

— Однако, строго говоря, эта причина верна только для 87% всех сказок.

— Спасибо, Джинён, хватит. Хёнджин, я надеюсь, ты конспектируешь мою лекцию, — обратилась учительница к Хвану, который что-то старательно записывал. — О чем я сейчас говорила?

— О том, что принцы разрушают чары поцелуем, так как любовь способна одолеть зло, — скучающе произнёс он, оторвав взгляд от своих записей.

— Очень хорошо, Хёнджин, — довольно улыбнулась Чжихё.

Внезапно прозвенел звонок, и все стали собираться, желая скорее покинуть класс.

— Так, ребята, не забудьте сегодня дочитать параграф до конца. И всех ещё раз с днём Святого Валентина.

Сынмин, все это время, внимательно наблюдавший за спиной Хвана, изо всех сил старался рассмотреть, что же такое он там так старательно записывал. Джисон тихо посмеивался над попытками друга. Когда Ким громко выдохнул на слова Хёнджина, Хан не выдержал влюблённого взгляда друга и заржал, привлекая внимание одноклассников сидящих рядом. Сделав вновь серьезное лицо, Джисон почувствовал, что кто-то продолжает сверлить его взглядом, хотя уже никто не обращал на него внимания. Повернувшись к Минхо, Хан встретился с ним глазами и хитро улыбнулся. Он откинулся на спинку стула и облизнул губы, томно глядя на старшего. Звонок прервал их зрительный контакт, грозивший перерасти во что-то более интересное.

Собрав свои вещи в сумку, Джисон уже собрался идти, но обернулся к Сынмину и вопросительно изогнул бровь.

— Ты идешь?

Почувствовав на себе взгляд друга, Ким все-таки оторвал себя от спины Хвана (очень даже красивой и соблазнительной спины между прочим).

— Ты, пожалуй, иди, а я тебя догоню.

Кивнув, Хан накинул сумку на плечо и пошёл на выход. Впереди мелькнула фигура Ли, и он чуть ли не вприпрыжку побежал к старшему.

Почти все уже покинули кабинет, гул голосов понемногу стих. Хёнджин собрал свои вещи и, накинув рюкзак на плечо, направился в сторону урны. В руках у него был тот самый исписанный лист. Пробежав по нему глазами еще раз, Хван глубоко вздохнул, скомкал его и выбросил в урну, покидая классную комнату.