клетка на двоих

part fourteen

  В тюрьме мужское насилие – такая же неотъемлемая часть как режим, работа, решетки и наручники. Слишком много мужчин и ни одной женщины. А ведь естественные потребности никуда не деваются. Поэтому в тюрьме сформирована строгая иерархическая система. И те, кто удовлетворяет сексуальные потребности своей задницей, находятся в самом низу. За редким исключением.

Это все происходит не со мной. Это все происходит не со мной. Это все происходит не со мной...

  Где угодно, только не здесь. Чимин мечтал исчезнуть, испариться, оказаться в другом месте. Там, где его не будет прижимать к стенке мерзкий гад.

  Думать о чем-то другом, а не о руках, лапающих его. Представить, что ты не здесь. Это какому-то другому мальчику не повезло. Это он пытается отодвинуться от насильника, еще больше вжимаясь в стену. Это он, а не ты, сжался в комок и стиснул зубы от отвращения. Это он, бедняжка, весь напрягся оттого, что чужие руки залезли под одежду и теперь вовсю хозяйничают там.

  Не выходит, не получается убежать от реальности. Чимми чувствует каждое прикосновение. Он вздрагивает каждый раз, когда толстые, похожие на сосиски пальцы, трогают его. Извращенец грубый. Он мнет кожу, щипает, оставляет красные следы. Портит невинность мальчика.

  Особенно сильно ублюдок издевается над сосками парня. Блондин пытается высвободиться из чужих рук, но не тут-то было.

— Не рыпайся!

  Извращенец резко выкрутил нежную кожу. Парень тихо вскрикнул, но тут же оборвал себя. Он не доставит гаду такого удовольствия. Сжимать зубы, кусать губы до крови, но не кричать.

  К тому времени, как Извращенец наигрался, грудная клетка Чимми была в мелких царапинах, бока болели от тычков, а сзади на плече отпечатался след укуса. Пора переходить к самой клубничке.

  Когда в его штанах начали шарить, Пак уткнулся в сгиб локтя. Его сжигал стыд. Ненависть. Презрение. Жалость к самому себе. Собственная беспомощность и отвращение.

  Извращенец стянул с Чимина штаны с трусами. Парень не заметил, как заплакал. Слезы тихо катились по его щекам.

  Шумно причмокнув, врач сглотнул слюну. Кожа мальчишки такая нежная, что можно даже не обращать внимания на волосы. Малец так напуган, что шевельнуться боится. Не беспокойся, сейчас дядя тебя расшевелит.