Смоляно-черный

7

Наутро оказывается, что боль в мышцах была не просто от усердной работы и не менее усердных танцев.

— Должно быть, вода в озере была слишком холодная, — улыбается Чонгук слабо, пока Тэхён едва не снося всё на пути крыльями, в панике ищет нужные травы. — Нет-нет… другая полка…

Он проснулся от головной боли и такого сильного озноба, что ещё чуть-чуть — и кровать под ним начала бы трястись. Дело пустяковое, всего лишь небольшой жар, даже сбивать не нужно, но Тэхён просто до смерти перепугался.

Чонгук, сказать честно, боялся за сохранность своего дома, потому что Тэхён то и дело беспокойно дёргал крыльями. Пострадало уже два горшка — и это только то, что Чонгук заметил.

Всё оказывается не так плохо — Чонгук может позволить себе провалиться в беспокойный сон, а не следить за Тэхёном всё время. Тэхён справляется на удивление хорошо — приносит воды из колодца (без напоминаний!), колет дрова и даже пытается приготовить обед. Выходит, мягко говоря, так себе, но Чонгук ценит его старания.

Это приятно.

Каждый раз, когда он болел, то оставался на свое собственное попечение — рядом не было никого, кто бы спросил у него, нужно ли ещё одно одеяло, или обтирал его горящий лоб холодной водой. А тут разом такое внимание и забота, что он даже теряется. Тэхён наверняка ни разу в жизни с такой ситуацией не сталкивался, вот и старается изо всех сил.

Чонгуку снятся кошмары. Он не бредит — состояние всё же не такое страшное, но достаточное для того, чтобы он мог спутать короткие обрывочные сны с реальностью.

Снится отец. Сон странный и совершенно бессмысленный — какие-то мельтешащие неясные воспоминания. Вот отец улыбается ему, вот они наперегонки спускаются к озеру, вот Чонгук мучительно пытается запомнить названия трав и их предназначения.

А вот и тот момент, когда отец слёг с лихорадкой. Сколько Чонгук себя помнил, у отца всегда было удивительно крепкое здоровье: ни простуд, ни отравлений, ни тем более чего-то посерьёзнее. Отец себе даже ничего не ломал на его памяти.

Чонгуку тринадцать и он совершенно не знает, что делать — просто слепо следует просьбам отца: приготовить отвар, сделать компресс, наложить повязку; оглядываясь назад, он понимает, что отец знал, что умрет. Такая гадкая несправедливость — умереть от простого пореза во время работы в саду…