Смоляно-черный

10

— Единственное, по чему я скучаю, — бормочет Тэхён, плотнее кутаясь в подбитый мехом кафтан, — так это наши шубы. Пока летаешь, наверху даже летом может быть очень холодно. Для нас специально пошивают самые тёплые шубы, чтобы мы не мёрзли зимами…

— Прости, я недостаточно богат, чтобы покупать шубы.

— Я и не прошу тебя об этом! — возмущается Тэхён. — Просто думаю о том, что лучше бы меня подстрелили зимой, а то из замка мне достались только рубашка и пара штанов…

— И клинок, — добавляет Чонгук. — Надеюсь, он нам никогда не пригодится, но всё же вещь стоящая.

Тэхён морщится.

— Уже пригодился. Отлично чистит картошку.

Чонгук звонко смеется, дыхание застывает в воздухе облачком пара.

В их окрестностях холода всегда наступали рано — деревня была севернее всех в королевстве. Чонгук с детства привык к холодам, привык бродить по осенним лесам, где воздух на порядок холоднее того, что снаружи. Неудивительно, что Тэхён такой избалованный теплом — он рос в замке, а в южной столице зимы всегда были мягкими.

Чонгук сжаливается над ним и снимает свои перчатки, чтобы Тэхён мог надеть их поверх своих; он сам выживет и без перчаток, ему не привыкать. Лизнувший кончики пальцев холод с лихвой компенсирует то, как благодарно Тэхён ему улыбается, натягивая на пальцы вторую пару печаток.

— Итак, — говорит Чонгук, опускаясь на корточки. — Вот, как выглядит брусника. Ты ни с чем её не спутаешь, в это время тут только брусника и растёт. Собирай ягоды в одну корзину, а листья — в другую. Листья собирай только самые верхние, те, что понежнее. И поласковее с ними, пожалуйста. Старайся не дёргать слишком сильно.

Тэхён присаживается следом, с подозрением рассматривая ярко-красные ягоды.

— А зачем тебе листья? Они тоже ядовитые, как эта твоя наперстянка?

— Нет, вовсе нет. Я делаю из них настой, который отменно помогает заживлять раны. Но да, если очень постараться, то и ими можно отравить.

— А ягоды?

— Не могу поверить, что ты никогда не слышал про бруснику. Ягоды просто вкусные. Попробуй.

Тэхён с сомнением закидывает ягоду себе в рот и тут же кривится.

— Ну и кислятина.