За жизнью не только смерть [Гамбол И Дарвин]

Глава 2

Домой пришел я измотанным. Как и прежде, я не могу забыть тебя. Ты со мною с самого рождения и все это.. произошло очень резко и неясно. Сон не мог тянуться часами в неделю, но порой у меня было ясное ощущение, что все это плод моего воображения, очень страшный и жуткий плод.

Дома не горел свет. Наверняка родители спят, а Анаис у подруги. Она часто бывает у нее, так же нередко остаётся там ночевать. Ранее мать относилась к этому пренебрежительно, но теперь такое стало обыденностью. Из общественной вежливости мама лишь иногда звонит своей дочери и спрашивает как обстоят дела, но такое представляется все реже и реже.

В этот дом я вошёл тихо, без всякого шума. До момента твоей смерти я любил громко врываться в двери и кричать что-то, дабы ты заметил мой приход и тут же встретил, но после той трагедии у меня навсегда пропала эта привычка, да и желание к ней тоже. Всё изменилось.

– Стоит наверное что-нибудь съесть, – тихо я сказал сам себе и прошелся до холодильника. 

Дома, на удивление, было чертовски холодно. Не припомню такого, когда уходил. Пришлось проверить окна: закрыты. Это показалось мне странным. Тут же я проверил себя на болезнь, но как оказалось, такой тоже не было. "Ну вот, так много провел времени на кладбище, что в теле затаился холод" – подумалось мне первым делом, т.к. на могильниках меня пронимало ледяной дрожью. И пусть явление, что я сейчас встретил точно не должно быть, я это проигнорировал. 

В холодильнике мне удалось найти из съедобного только утренние блинчики с мясом, которые не вызывали у меня приступа рвоты, как некоторые из продуктов. Учитывая прошлый опыт, шанс того, что я не смогу нормально поесть был велик, но попытаться всё-таки стоило. В последнее время я существую лишь на легкой еде, которой точно не хватает моему организму. Захотелось это исправить. 

Я сразу стал есть это блюдо, хотя знал, что его стоит погреть, но от переживаний мои эмоции агрессивны и противоречивы, из-за чего я часто поступаю во вред себе. Сейчас было так же. Черные мысли сорвали мою психику и я с некоторой слепой агрессией грубо кинул на стол тарелку с едой. Сел за стол. Тупо посмотрел на еду, чувствуя, что уже сыт. Вновь то, что повторялось каждый день. Я взял в руку вилку и попытался начать есть. Тянулось это бесконечно долго: всё, что я делал, это ломал еду прибором без единой мысли в голове. Спустя несколько минут мне всё же удалось проглотить первый кусочек, который я буквально заставил себя съесть. После него попытки поесть стали бессмысленными. Организм всячески отвергал еду и я, дабы не произвести неприятный случай, отправился спать.