Утро. Понедельник. Прошлой ночью Чеен осталась у родителей.
Ковыряя завтрак вилкой, другая рука самопроизвольно оперлась о подбородок. Аппетита совершенно не было, больше его перебивал зелёный горошек в подливе, ещё и родители с самого утра на счёт чего-то спорят. А угрюмая сестрица, сидевшая на против настроение не поднимала. И так каждое утро, каждое мать его утро протекало именно таким образом, когда Чеен еще жила с ними. Кажется, ничего особо и не изменилось, после её переезда.
С хорошим настроением, светловолосая отчий дома однозначно не покинет.
Пока младшая сестра хотя бы делала вид, что завтракает, старшая в открытую изолировалась в своем телефоне, листая ленту в соц сетях, а еда осталась не тронутой.
- Соён, имей уважение к старшим, хотя бы за завтраком убери телефон - наконец заметил глава семейства отстранённость старшей дочери - и кстати, я просил подготовить отчёт за последний месяц, сегодня жду у себя на столе.
- хорошо - неотрывно от телефона буркнула девушка сопровождая кивком.
- ах ты дрянная девчонка, совершенно нет манер и этикета, отец сказал тебе убрать телефон - зашипела женщина на падчерицу.
Нехотя, телефон был отложен.
Соён хоть и старшая дочь семьи Пак, только вот мать ей Шин У не родная, она дочь от первого брака Вон Ги. Один отец с Чеен, но две мамы. Падчерицу женщина в открытую не долюбливает, аналогично и в обратную сторону. Вон Ги отцовскими чувствами не обделен, но из-за своих принципов в женские дела не лезет. Хотя если так подумать, он их и не то что не видит, а специально не замечает.
- я пойду - еле слышно бросила Чеен, не заботясь о том, услышит ли ее кто нибудь - у меня есть ещё не оконченные дела.
***
После очередной насыщенной алкоголью и табаком ночи, на утро Ким Сокджин немного захворал и первое, что он ощутил после пробуждения, так это тупую боль в висках. Невыносимо захотелось - пить, сразу же после этого последовала немаловажная потребность - срочно опустошить желудок, все, что он выпил вчера его организм не был способен переварить. Взглядом разыскав какой-то тазик на полу, сделал свои дела и с облегчением свалился на кровать.
Промокнув губы тыльной стороной руки, краем глаза Ким заметил полторушку минералки и вот оно - во рту все пересохло в миг и ожидание от этой приятной прохлады и булькающих пузырей на языке, заполнили его разум. С трудом дотянувшись до этого сладкого плода, к этому Одамову яблочку висевшему на дереве (в его случае, стоявшего на тумбочке) он залпом вливает в себя половину и наслаждается этой прохладой. Вновь обессиленный он падает головой в подушки и прикладывает холод к голове.
