Темный Командир [ЗАКОНЧЕН]

Глава 29. Семья

В это утро Сириус Блэк возвращался домой уже без конвоя в виде знакомых авроров и, как следствие, в прекраснейшем расположении духа. Радость от того, что эти министерские крысы наконец оправдали его, накладывалась на удовлетворение от созерцания выражения лица самого Министра, извинившегося перед ним лично. Всё. Больше никакого преследования, неодобрительных перешёптываний за спиной... и даже Дамблдор не смог помешать Сириусу провернуть маленькое дельце прямо через Министра, готового перед оправданным наследником древнего рода разве что не мести пол своим котелком.

Было в этом нечто мерзкое – то, как Блэк в одночасье из опаснейшего преступника превратился в мученика, несправедливо оклеветанного Министерством, но его это совершенно не заботило. Сейчас Сириусу не терпелось рассказать крестнику ту самую весть, бумага о которой лежала во внутреннем кармане его сюртука, уменьшенная до размера почтовой марки. Но только Сириус появился на площади Гриммо, как вдруг в его голову пришла совершенно блестящая и заманчивая идея, которая ни в коем случае не терпела отлагательства. На лице Блэка тут же расплылась предвкушающая ухмылка, а глаза подозрительно блеснули чем-то слишком знакомым для того, кто хоть раз видел в бою Беллатрису Лестрейндж.

Мужчина в строгом, отутюженном маггловском костюме стремительно пересёк улицу, скрывшись в неприметном тупичке, а спустя мгновение на площади раздался громкий хлопок аппарации, спугнувший птиц, качавшихся на ветвях тонких деревьев.

***

Дом номер четыре по Тисовой улице был тих и спокоен. Субботнее утро только занималось, и для семейства Дурсль оно обещало быть чем-то большим, чем очередным тихим выходным: в планах у Вернона была поездка в городской парк, где был снят на целый день гриль-домик. Тишина, спокойствие, природа... но атмосферу спокойного, ленивого завтрака разорвал дверной звонок, тревожной трелью ворвавшийся в идущую на заднем фоне утреннюю передачу.

Семейство разом вздрогнуло от неожиданно резкого звука. Петунья и Вернон напряженно переглянулись; с вилки их сына соскользнул обратно в тарелку кусок прожаренного бекона, но все звуки потонули в непрекращающейся противно-писклявой мелодии дверного звонка. Нервно оправив фартук, Петунья выпорхнула из-за стола, намереваясь высказать утреннему хулигану всё, что он заслужил.