Пёс

Радужник

Глава московского отдела расследования убийств Громов сидел за столом в кабинете и смотрел пришедшие бумаги. Сегодня заступает на службу новый следак. Их землячка, только поступает она после перевода из Питера. По статистике у девушки никаких проблем, рекомендации положительные. Одно смущало: у нее был пёс, а это уже второй четвероногий. Ему хватает от питомца Максима проблем, точнее, от Гнездилова, но из-за собаки. А теперь их будет две.
В любом случае, она уже принята. А значит теперь это дело Георгиевского. Пусть и старается наладить между работниками мир.

Доехав до работы с Леной, Леонидов проводил жену до кабинета и пошел в свой. Слишком уж он зачастил с приходами позже Гнездилова, что последнего до жути радовало, а остальных довольный Игорь бесил. Казалось, что только у Максимова был иммунитет. Хотя, это может быть ещё от того, что Макс не был вынужден целыми днями сидеть в кабинете в компании этого человека.

Уже подходя к кабинету, Алексей услышал неприятный голос Гнездилова, он что-то вопил про пса, что странно, ведь Макса ещё не было, зато на месте красной машины сейчас стояла другая. И это определенно можно записать в очередную странность этого утра. Следователь только собрался открыть дверь, как из кабинета вылетел красный как рак Гнездилов:

— Опять опаздываешь, Леонидов? — коллега тут же принял надуто—«нормальный» вид. — Я что, один работать должен? Еще и скотина эта!

Из кабинета раздался лай и Игорь поспешно ушел, предварительно поправив шляпу и одернув жилет. А вот Леонидов, усмехнувшись, хотел посмеяться с Максом, которому в очередной раз удалось довести «самого лучшего работника отдела», но сделать это не удалось, потому что Алексей как стоял у двери, так и остался.

— Заходи, — ответили ему из помещения. — Твой же отдел.
— Что ты тут делаешь? — веселое настроение улетучилось, оставив только ноющее сердце и, почему-то, тоску внутри. — Я думал, что ты в Питере.
— Была там.
— Леонидов, чего Гнездилов так мучается? Мы в здание войти не успели… — в кабинет зашел Макс, все ещё смеющийся над Игорем, резко спрятавшемся в архив, когда увидел Пса и Максимова. — И что за тачка на моем месте?
— Тачка моя, — отсалютовали Максимову.
— А ты кто, барышня? — облокачиваясь на стол Гнездилова, спросил мужчина. — И что за зверь?
— Это Пес.
— Я вижу, а зовут? — Максим посмотрел на Леонидова, потом на девушку и снова на бывшего друга. — Так как? Леонидов!
— Это Алена.
— Ну хоть с этим определились… А зверюга?
— Это Пес. Друг мой, — ответила девушка и посмотрела на собаку Максимова. — А это?
— А это тоже Пес.
— Вам бы фантазии.
— Нам не хватало одной скотины, — по голосу стало понятно, что вернулся Гнездилов. Пес девушки ощетинился. Игорь попятился к своему столу. — Что, Максимов, радуешься? У нас теперь есть псина, в тебе не нуждаемся. Вали.
— Гнездилов… — начал Макс тихо, с хитрой улыбкой, собираясь в очередной раз смешно отбрить Игоря, но не смог продолжить потому, что услышал клацающий звук, и едва успел убрать руку, потому что в сантиметрах от руки Гнездилова закрылась пасть зверя.
— Скот—на скотобойне, а Пес—полицейская собака. И, Гнездилов, тебе бы перестать жрать, а то верещать как хряк начал, — абсолютно безэмоционально ответила блондинка и, хлопнув себя по ноге, вышла из кабинета.
— Коза.
— Стерва.
— Это Алена.