Ловец снов

6. Фантазия или реальность

- Мью?..

- Да, мой хороший?

Сердце заходится так сильно и ярко, когда он слышит это обращение, полное любви и обожания. Так его называет только Мью.

Но только есть одна проблема: он вовсе не хороший.

Он - обманщик, который воспользовался своими способностями и утащил этого человека в свои сети, коварно соблазнил, одурманил. Но при этом не хочет чувствовать себя последней мразью каждый раз, когда пользуется результатами этой авантюры, поэтому до боли впивается ногтями в собственные ладони, потому что смертельно боится, но молчать уже тоже больше не может. Так как все больше и больше проваливается в эту выдуманную им самим фантазию, что просочилась наружу и стала их общей реальностью.

- Я хочу кое-что тебе сказать. Присядь, пожалуйста.

Галф тут же ловит испуг в самых красивых в мире глазах и волнение - за него, конечно, но уже поздно отступать, поэтому он садится на софу и ждет, когда Мью присоединится. Хочется сейчас подтянуть ноги и привычно уткнуться в плечо, устраиваясь в уютных объятиях, но не сегодня, когда ему нужна вся выдержка. Потому что сразу же расслабится в любимых сильных руках и снова отложит вопрос на "потом", которое может никогда и не настать, ибо он слишком эгоистичен и хочет наслаждаться своим счастьем рядом с этим человеком.

- Не пугай меня так... Что случилось? - Мью видит эту отстраненность и явно переживает о ее причине.

- Я обманул тебя.

Ну вот, он сказал это.

Удивление явно читается на чужом лице, как и неверие:

- О чем ты...

- Помнишь сны с моим участием, которые ты видел, как только я пришел в офис?

- Сны?.. Но откуда ты...

- Это я. Я принуждал тебя их видеть, - его голос дрожит очень сильно, но он заставляет себя выдавливать слово за словом и отчаянно ловить реакцию на них.

- Что за чушь! Как ты можешь повлиять на то, что я вижу во сне? Галф, у тебя температура? Ты заболел?

Рука тянется, чтобы коснуться его лба, но парень отшатывается, не давая до себя дотронуться, потому что знает, что тут же раскиснет и не сможет продолжать:

- Могу, Мью. Я - ловец снов. Могу заходить в них и воздействовать, формировать образы в твоем подсознании, чтобы ты их видел и думал, что это твои сны.

Шок в глазах - ожидаем.

А вот то, как от него испуганно отшатывается парень - больно, очень. Галф протягивает руку, чтобы коснуться любимого, но та обреченно падает вниз, так и не дотронувшись до привычного тепла.

Но он просто обязан продолжать:

- Я влюбился в тебя почти сразу, как мы с тобой познакомились, но знал, что у меня нет ни одного шанса, потому что тебя не привлекали мужчины. Поэтому я сделал попытку узнать, какие люди тебе нравятся, и появился в твоем сне, чтобы это выяснить. Но у меня возникла надежда, что я тебя по какой-то причине заинтересовал, поэтому я не смог остановиться на одном разе - и приходил, снова и снова. И провоцировал тебя, потому что понял, что тебе такие нравятся: яркие и смелые, привлекающие внимание. Но я совсем не такой... Я обманул тебя, Мью. Я совсем не тот человек, которого ты видел в своих снах.

Ну вот, он вывалил все как на духу и теперь ждет приговора своим действиям.

Тепло в любимых глазах начало затухать еще с самого первого слова, и сейчас в них какая-то звенящая пустота, от которой хочется плакать и кричать, но Галф не может себе этого позволить. Поэтому стоически сдерживает накатывающие слезы и снова тянется:

- Мью, пожалуйста... сможешь ли ты меня простить?

Но натыкается на стену отчуждения, что незримо возведена между ними. Да, ее нельзя увидеть или потрогать, но Галф ее чувствует, потому что не может приблизиться к человеку, что стал для него всем, потому что тот все дальше и дальше от него отодвигается.

- Это... правда? - все еще неверие во взгляде и голосе.

- Да.

Ему так хочется открутить все назад, сказать, что это была глупая шутка, но он не может. Потому что не хочет и дальше обманывать человека, которого так сильно любит.

- Мне нужно... подумать. Осознать, что случилось.

Галф вздрагивает от этих слов, потому что за ними читается абсолютно четко, что Мью уходит. Уходит от него.

Тот и правда встает с диванчика и тянется за своей сумкой:

- Я... позвоню тебе... позже. И... Галф?

- Да? - он с отчаянной надеждой всматривается в любимое лицо, ища в нем признаки того, что его простили. Или хотя бы поняли.

- Не приходи сейчас ко мне во снах, пожалуйста.

Дверь за ним закрывается крайне тихо, почти неслышно. Но этот звук становится набатом, что возвещает о днях траура, что воцаряются в его сердце, которое кровоточит. Потому что Галф уверен: такой, какой он настоящий, он Мью не нужен.

Тот просто не простит его за обман, за подлог.

Поэтому не удивляется, когда несколько дней ни сообщения, ни звонка.

Просто тишина, от которой хочется выть и лезть на стенку.