Мертворожденное

Многих должен бояться тот, кого многие боятся

— Что вы делаете? — сонный Юнги трет глаза, остановившись в коридоре второго этажа особняка, и следит за прислугой, которая выносит из соседней спальни, которая вроде была комнатой для гостей, мебель.

— Господин приказал освободить комнату, — отвечает ему один из парней, и омега, поняв, что большего от прислуги не добьется, идет вниз.

Спустившись в гостиную, Юнги сразу замечает сидящего на диване Чонгука. Альфа босоногий в свободных домашних штанах и небрежно накинутом на плечи кимоно. Его волосы распущены, веки прикрыты, ощущение, что он спит, но Юнги уверен, что Чонгук, как затаившийся зверь, каждый шаг замечает, дыхание слышит.

— Я думал, ты уже уехал, — говорит омега, задержавшись у лестницы, и Чонгук, подняв веки, смотрит на него. Сонный Юнги в пижаме и с растрепанными волосами — картина, на которую Чонгук хотел бы смотреть всю жизнь.

— Уже почти полдень и ты не на работе, — продолжает омега. — Судя по твоему виду, и не собираешься. Удивительно.

— Как ты себя чувствуешь? — поднявшись на ноги, идет к нему Чонгук, и Юнги, который сперва собирается броситься обратно к спальню, замирает на месте и зажимает пальцами перила. — Ты много ворочался во сне, я подумал, тебя что-то беспокоит, — нагибается альфа, которому сложно удержаться от соблазна и не коснуться нежной кожи, и несмотря на то, как омега сжимается, целует его в скулы.

— Прекрасно чувствую, — делает шаг назад омега, неловко уходя от прикосновений. — Лучше бы оделся, — скользит по полуобнаженному телу, к которому сам всю ночь бесстыдно жался. Если бы у Юнги спросили, как у него с Чонгуком, то он ответил бы «все сложно». По-другому то, что между ними происходит, назвать нельзя. Любви к нему омега по-прежнему не испытывает, но и неприязнь о себе знать не дает. — Зачем освобождают комнату рядом со спальней? — переводит тему.

— Думаю, что с ней сделать, — усмехается альфа. — Я скоро уеду, у меня дела. Кстати, через два дня мы с тобой идем на ужин к моему партнеру.

— Я не иду, — пытается обойти его Юнги, но Китано протягивает руку и, обхватив его за талию, вжимает в лестницу.

— Я не спрашивал, идешь ли ты. Я сказал, мы идем, а ты как раз выбери себе подходящий наряд, — говорит мягко, даже не хмурится, как обычно, но омега в каждом слове различает приказ. — Мой портной приедет, и у тебя будет самое красивое кимоно. Этот ужин очень важен для меня, и все будут с супругами. Если откажешься выбирать, я сам выберу наряд для тебя.