The right to live

9 глава

  Чимин открывает глаза и первое, что видит перед собой — это потресканные доски, которые, судя по всему, являются стеной ветхого сарая. Чувствует под собой колючее сено, а за спиной чужое тело и чёрную лапу, закинутую на него. Он наконец расслабленно выдыхает, когда приходит понимание, что с Чоном сейчас всё хорошо. Мускусный запах вновь привычно насыщенный, что оповещает о хорошем самочувствии Чонгука. Тот всё ещё спит, а его горячее дыхание опаляет загривок омеги.

      Они оба в зверином облике, что немного удивляет Пака. Обычно, когда оборотни теряют сознание, то просыпаются уже в человеческом облике. «Может, дело в том, что мы были вместе… Хотя с чего бы это как-то влияло? Или всему виной сильные повреждения? Странно…» — спросонья думает Чим. Кроме того, он обращает внимание на изменения в физическом плане. Перед тем, как он потерял сознание, у него невыносимо болело всё тело, он не мог даже встать с земли. Но сейчас он чувствует себя в разы лучше: мышцы лишь немного ноют, отдавая лёгкой, тянущей болью, когда он пробует пошевелиться; голова, как ни странно, совсем не подаёт признаков боли; спокойствие и безмятежность окутывает его, от нахождения рядом Чонгука.

      Настораживает Чимина совсем другое, что невольно заставляет его напрячься. Он не узнаёт это помещение, это совсем не тот сарай, в котором на время их размещала Хеджин. Хотя он всё ещё лежит уткнувшись в стену, точно уверен, что это место незнакомо для них. Здесь пахнет сыростью и плесенью.

      Осторожно и очень медленно, чтобы не разбудить альфу, Пак переворачивается на другой бок. Внутренне умирает от умиления, когда натыкается взглядом на спящего Чона. Он готов пожертвовать своим сном и больше никогда в своей жизни не спать, только ради постоянного созерцания милой мордочки. Умирает во второй раз, когда Чонгук во сне жмётся к нему ближе и тычется влажным носом ему в шею, передней лапой прижимая ещё ближе к себе.

      Глубоко вздыхая и стараясь больше не смотреть на альфу, Чимин наконец собирается с мыслями и приподнимает голову в попытке рассмотреть хоть что-нибудь. Почти пустое пространство, за исключением тонкого слоя сена, на котором лежала пара. Сарай выглядел заброшенным, по ощущению, держится он на честном слове и вот-вот может рухнуть прямо на них. Через щели в стенах пробирается сквозняк, делая комнату ещё мрачнее, за счёт завываний и свиста ветра. Пак уверен, что будь он здесь один — давно бы уже умер от холода. Но благодаря Чон Чонгуку, также известному, как живая (а главное, только для него) печка, чувствует себя сейчас вполне комфортно в тёплых объятьях.