Научи меня Любви

Двадцать Восемь

- Я беременн.

Я беременн. Я беременн. Я беременн. Эти два слова отдавались в голове Чонгука всё оглушительнее и громче. Стоять на ногах вдруг стало непосильно. Альфа опёрся локтем о стену и слегка согнул колени. Сердце Чона забилось где то в висках. В голове невольно начали проноситься их с Тэхеном жаркие сцены, альфа пытался вспомнить, когда мог так отличиться. Кажется это было незадолго до начала весны. Они тогда вернулись с прогулки по лесу и занялись этим прямо в прихожей...

- Ахуеть... - только и смог выдавить Чон.

Гук накрыл ладонью лоб, зажмурился и шумно сглотнул. Он не знал, что почувствовать с начала: радость, страх, отрицание или неверие? С одной стороны быть отцом - это не за рыбкой ухаживать. Альфа помнил, как однажды решил вырастить розу, и как та погибла спустя два дня. Чону самому для начала не помешает повзрослеть, а потом уже и растить ребёнка. Он просто не готов к такой ответственности. Но с другой стороны... Это же его с Тэхеном ребёнок! От одной мысли о пухлом, вынашивающим под сердцем маленькую, похожую на обоих вредину, на душе Чона теплело, а наружу рвался омежьий писк. И Чон не понимал, какую сторону принять.

Но шумный вздох Тэхена вернул Чонгука из прострации. Альфа посмотрел на севшего на тумбочку Кима. Омега сидел с идеально прямой спиной и отстранённым, пустым взглядом. Чонгуку вдруг стало нестерпимо страшно. Этот страх сдавил горло, перекрывая кислороду путь. Тело начала бить мелкая дрожь. Альфа выпустил из рук шарики и бросился прочь из дома, громко хлопнув дверью.

Тэхен вздрогнул от громкого хлопка и перевёл взгляд на шарики, что взмыли к потолку и повисли там.

°°°

Чонгук бежал. Альфа не знал, куда бежит. Для него вдруг стало жизненно необходимым убежать. Не имеет значения куда, важно просто бежать. Тень ответственности и выделенное жирными, яркими буквами слово "ОТЕЦ" слились в один огромный и уродливый торнадо, что сметал всё у себе на пути. От него то Чонгук и бежал. Ноги болели, а в лёгких становилось критически мало кислорода, но альфа продолжал бежать. Ветви деревьев хлестали его по лицу, а лужи и грязь безжалостно нападали на дорогие джинсы, но Гук бежал. Вот бы сейчас разогнаться и совершить прыжок во времени, вернуться хотя бы на месяц назад, когда был только он и Тэхен, когда о детях и мысли не возникало, когда Чон был всего лишь беззаботным альфой, что сам был ребёнком в семье.