Конторщик Серёжа Колпаков несколько дней ходил как ошалелый.
Он дважды побывал на городской телефонной станции и солидно и обстоятельно расспросил там о стоимости телефонного aппaрата и об условиях установки.
Всё было крайне дёшево и вполне доступно.
В третий раз Серёжа Колпаков пришёл на городскую станцию с твёрдой решимостью заключить условие. Он в третий раз направился в справочное бюро и, чтобы не обмишуриться, вновь принялся солидно расспрашивать о ценах. Кроме того, Серёжа пытался ещё поговорить о новейших открытиях в телефонном деле, но справочная девица, чёрствая и сухая эгоистка, погрязшая в своих бумажонках, довольно холодно отнеслась к научным открытиям и даже ехидным тоном попросила не мешать общественной работе.
Тогда Серёжа Колпаков, раздосадованный в лучших своих идеях, вынул бумажник, хлопнул им по столу и громко заявил, что он и сам служит в учреждении и отлично понимает, что значит мешать человеку. Но, к сожалению, он должен помешать.
Тут Серёжа Колпаков сделал несколько надменное лицо и сказал, что он немедленно желает заключить договор.
Серёжу направили к заведывающему, и через полчаса договор был заключён.
— Только, пожалуйста,— говорил Серёжа заведывающему слегка дрожащим голосом,— очень прошу поторопиться, уважаемый товарищ. Я занятой, обременённый человек. Мне каждая секунда дорога.
На улицу Серёжа Колпаков вышел иным человеком.
Он шёл солидным медленным шагом, слегка иронически посматривая на прохожих.
— Свершилось,— шептал Серёжа Колпаков.— Долгожданная мечта исполнилась. Наконец-то у Сергея Ивановича Колпакова — телефон. Сергей Иванович Колпаков, служащий восьмого разряда, включён, так сказать, в общую сеть жизни. Сергей Иванович Колпаков, служащий и советский гражданин,— настоящий, истинный европеец с культурными навыками и замашками.
Сергей Иванович снял шляпу, вытер пот со лба и, думая о пользе телефонного дела и вообще о человеческом гении, направился тем же медленным шагом на службу.
Несколько дней прошли как в тумане.
Сергей Иванович мысленно представлял себе, где он поставит телефон. То ему хотелось сделать по-европейски у кровати, то, напротив того,— у стола. Серёжа вслух возражал себе, горячился, однако к какому-нибудь результату не пришёл.
Но вот наконец наступил торжественный день. На квартиру явился человек, с сумкой и с аппаратом, и весело спросил:
— Где присобачить?
Серёжа Колпаков молча, дрожащей рукой показал на стену, у кровати.
И вот телефон поставили.
Серёжа Колпаков прилёг на кровать, с восхищением посматривая на новый, блестящий аппарат. Потом сел, взял трубку и позвонил.
— Группа «А»? Проба...
Телефонная девица что-то пробурчала, но Серёжа не слышал. Он медленно, каждую секунду ощущая в руке трубку, повесил её и дал отбой. И снова с восторгом откинулся на подушку.
Почти два часа лежал Сергей Колпаков на кровати, не отрывая глаз от блестящей коробки. Потом решил позвонить снова.
Он мысленно стал перебирать в памяти своих знакомых. Однако знакомых было мало. И телефонов у них не было.
Тогда с некоторым даже испугом стал Серёжа Колпаков думать и подыскивать хоть какой-нибудь телефон, хоть какое-нибудь место, куда бы можно было позвонить. Однако и места такого не было.
Серёжа вскочил с кровати, схватил телефонную книжку и лихорадочно стал её перелистывать — звонить было некуда.
Тогда Серёжа Колпаков позвонил в Коломенскую пожарную часть.
— Что? — спросил чей-то сиплый голос.— Горит?
— Горит,— уныло сказал Серёжа.
Он повесил трубку и лёг на постель.
Вечером Серёжу Колпакова арестовали за хулиганство.
1924
