Валетное сердце

Глава 1

- Апрель, 2004 год. Южная Корея -

Ветер, вроде, теплый весенний, лизнул ее щеки булочным запахом, несущимся из маленькой кондитерской позади. Казалось бы, что все люди собрались там, побросав свои дела ради чашечки ароматно-терпкого кофе и порции сладкого треугольника с черникой. Откуда-то слышались смех, разговоры, напрасные шутки, что забудутся со временем, а она слышала только свое тяжело бьющееся сердце.

Кан Джу крепко вцепилась в чужую черную сумку, облупленную по краям дешевой пленчатой ткани, и изо всех сил старалась отвлечь себя хоть какими-нибудь мыслями. Однако перед глазами плясали тревожные огни, крутились минутные и секундные стрелки, подобно плети еще больше подгоняя испуганное сердце.

Закусив губу, девушка посмотрела в прозрачное стекло, отражающее солнечные лучи. Где-то там, с другой стороны, на красивые старинные ожерелья смотрела ее скверная няня, приказавшая малышке ожидать снаружи, чтобы не дай бог чего не сломала. Женщина никогда не баловала девочку, лишь одаривала сухими колючими словами, жесткими ограничениями и карала за непослушание. Она ни разу не напомнила Джу ее светлую добрую матушку, которая так часто баловала свое дитё сладостями и новыми вычурными куклами.

Ее лицо, нежное и безмятежное, словно печатью осталось на сердце, иногда всплывая в памяти яблочным соком на губах или крошками овсяного печенья, рассыпавшимися на платье.

Но в эту минуту ни воспоминание о матери, ни мысли о стирающемся времени, что как краска облупливалось в ее памяти, не могли успокоить сумасшедшее движение в груди, усмирить сбившееся дыхание и защитить от очередного припадка вороном налетевшей фобии.

Тело покрылось холодным липким потом, каплями стекающим по лицу и спине, зуб не попадал на зуб, а все вокруг начало вихриться как и тогда, когда катаешься на быстрой карусели, а мир вокруг тебя превращается в единый цветной поток, и от этой красоты в груди разбегаются будоражащие мурашки. Но не в этот раз, ведь реальность совсем не дарит мимолетного счастья, наполненного детскими удовольствиями. Она набрасывает на шею петлю, обхватывает сзади за плечи и, подставляя пухлые губы к уху, пронзительно шепчет: тебе не уйти, ты теперь одна... никто не защитит тебя.

Джу судорожно вдохнула, потому что, кажется, забыла, что надо дышать. Костяшки ее пальцев побелели от напряжения с которым девочка вцепилась в сумку, а волосы, некогда волнистые и переливающиеся шелковистостью на солнце, взмокли от пота и слепились в одинокие соломинки, обреченно свисающие на дрожащие плечи.