Неуверенно шагая по весенней грязи, четверо шли, тихо переговариваясь. Несмотря на ярко сверкавшее солнце, которое стремилось спрятаться за горизонтом, их настроение было крайне паршивым. Даф, пытаясь спрятаться от влаги и холодного ветра, куталась в плащ и недовольно возмущалась количеством жертв, а остальные её спутники лишь кивали в ответ, соглашаясь с каждым словом.
И только Михалыч, радостно шмыгавший носом, казалось, совершенно не замечал грусти друзей. То и дело затягивавшийся горьким дымом из новенькой трубки, он наслаждался светом и вечерними разговорами птиц. Старый вояка, он никак не мог понять, почему его товарищи расстроены смертью солдат Тринадцатого Легиона.
Привыкший к крови и боли ветеран давно уяснил на собственной шкуре, что жалось к врагам ничего хорошего не сулит. На его глазах десятки раз пленные внезапно нападали на конвоиров, порой не беря в руки даже оружия. Уже после пары таких случаев бывший центурион предпочитал убивать противника и не тратить на него времени и сил, судорожно оглядываясь по сторонам. И хотя легаты и вышестоящие командиры стращали солдат, пугая лишением звания, на самом деле батюшка нынешнего Царя втайне поощрял такой подход.
– Вот как ты можешь быть таким счастливым? – не выдержав, заявила Даша, толкая мужчину в плечо.
– А что такого? – задумчиво почесал бороду Михалыч. – Мы, вроде как, задание выполнили, все живы и даже пленников спасли.
– Ну да, подумаешь, при этом погибло пару солдат, которые ни в чём не виноваты были, – зло огрызнулась девушка. – А вдруг у них дети дома?
– Подумаешь, дети, – усмехнулся воин, в очередной раз вдыхая дым. – Вот у меня даже жены нет, я же не возмущаюсь.
– Да что ты понимаешь в семье, – обиженно бросила Даф, отворачиваясь.
– Ничего, собственно, – на удивление легко и просто заявил ветеран. – Последний раз родных я видел, дай подумаю, две с половиной дюжины лет назад, перед тем как в армию пошёл. А там как отец узнал, что я Царю служить собираюсь, проклял меня и выгнал на улицу.
– И ты не пытался ни разу потом домой вернуться, поговорить с ним?
– Неа, – пнув носком сапога одиноко лежавший камень, ответил Михалыч. – Глупый был по молодости, думал, что легионеры людей спасают, мир творят на земле. Вот только каждый раз оказывалось, что солдат должен убивать, в принципе, неплохих людей, с правителем которых мы почему-то в ссоре. Так что как после Юга подвернулась возможности по-тихому уйти в отставку, я на пенсию и отправился.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Летописи Империи
Ficción GeneralРеволюция с каждым днём подбирается всё ближе к столице, и вот уже имперские агенты наводнили город, заставляя Царя жестоко карать любые проявления инакомыслия в попытках удержать власть и порядок. Однако, как оказалось, не только внутри страны у мо...
