Тяжелые времена
Тяжелые времена для мечтателей.
Тяжелые времена для Найла и Скай.
Она не расставалась с Шекспиром.
Он позже приходил с работы, потому что знал, что она не ответит на его приветствие и не бросится ему на шею.
Они молчали.
Квартира была забита тишиной доверху.
Ее нарушали только тихо работающий на фоне телевизор и бормотание Неба из спальни.
Она не желала удачи ему с утра, потому что просыпалась гораздо позже. (Читать по ночам – плохая привычка).
Он не приносил ей больше кофе и пончики.
Она обижалась и, тихо приговаривая «я с тобой больше не разговариваю», отправлялась в соседнюю комнату. А он горько усмехался, потому что они итак не говорили.
Она не замечала, что он находится в комнате, когда открывала окна.
Он делал вид, что ему не холодно.
Нет, не от пронизывающего ветра.
От ее взгляда. От ее молчания. От ее отрешенности.
Что с тобой не так, Скай?
Она подолгу пила кофе на кухне и сидела на холодном подоконнике, читая Шекспира или думая о своем.
Он, каждый раз ложась в постель, надеялся, что она придет и приляжет рядом, поцелует его в шею и скажет «я люблю тебя» своими руками.
Но она покидала кухню только под утро.
Он никогда ее не дожидался.
Она никогда не давала возможности ее дождаться.
Почему, Скай?
Они ничего не делали друг для друга.
Они играли роли незнакомцев, не знающих даже имен.
Он замерзал. Она тоже. Они делали это молча. Вместе.
Кажется, он кричал, только никто не слышал. Он хотел знать, что пошло не так.
Кажется, Небо и Океан забыли друг про друга. (Пусть им никуда и не деться).
Это не было похоже на них. Это не было похоже на их любовь. Это было первым и уверенным шагом к тому, чтобы навечно сохранить этот синеватый оттенок неизъяснимой печали. Нет, не потому, что они были отражениями друг друга.
А потому, что они были порознь с переполненными печалью глазами.
Похоже, все изменилось, да? Но она все еще спала в его свитере.
