Ох... альфы [КацуТодоДеку]

4

– Изуку, что ты сказал? – удивленно спросил Тодороки, приподнявшись на руке.

Мидория дернул плечами. Он уткнулся носом в подушку, устало вздохнув.

– Ты что такое говоришь? – нахмурился Бакугоу, завалившись рядом с омегой на кровать. – В голову что-то ударило? Или после оргазма мозги отшибло? – пошутил он.

Но никто привычно не засмеялся. Изуку лишь перекатился с бока на живот, что-то сдавленно замычав.

– Так, серьезно, – Шото нахмурился, – ты хочешь, чтобы мы сейчас это обсудили или нет? Просто сотрясаешь воздух? – уточнил он.

– Мм… – Мидория поднял на него глаза. – Не знаю. Я… вроде и хочу обсудить… а вроде и… не знаю… – он вздохнул, вымученно посмотрев на альф.

Кацуки недовольно нахмурился сильнее. Пробежался пальцами омеге по спине, где-то даже заботливо погладив его по плечам.

– В смысле? Либо хочешь, либо не надо воздух сотрясать такими заявлениями.

– Ну… ладно, хочу, – кисло согласился Изуку и медленно сел, подтягивая к себе одеяло.

– И что же? – Шото поднялся, обошел кровать с другой стороны и присел рядом с омегой. – Что произошло? Давай, я жду душещипательного рассказа. Почему это ты вдруг решил, что мы тебя не любим?

– Ну, Шото, – Мидория пихнул его недовольно в бок, – когда ты это так говоришь, мои слова становятся абсурдными.

– Так они таковыми и являются! – всплеснул руками Тодороки. – Значит, двадцать лет тебя любили-любили, любили-любили, а тут раз и разлюбили. Интересное кино.

– Ну нет… – Изуку вздохнул. – Я знаю, что вы меня любите. Ну… конечно, как же иначе. Просто… я этого не чувствую. Вы ничего не говорите, вы… не знаю.

– А что говорить?

– Между прочим, – Кацуки скрестил руки на груди, положив голову омеге на плечо, – такие разговоры надо было начать вести довольно давно. Спустя года два после начала нашей совместной жизни. Именно в тот период мы перестали носить друг друга на руках, говорить постоянно комплименты и признаваться в любви. Нет?

– М… ну… наверное, – Мидория печально покивал головой. – Но тогда меня окружали дети. Они говорили, как сильно меня любят. А теперь… они выросли. И я чувствую себя очень одиноким.