An evening with the smell of freedom/Вечер с запахом свободы

Глава. 4

А правда. Зачем он это делает? Не он ли говорил, что целиком и полностью доверяет ему?
- Коль. Посмотри на меня.
Блондин послушался и поднял голову, смотря в чужие глубокие глаза. Те, с плохо скрываемым волнением смотрели на него.
Собственное имя в ласковой форме звучало из чужого рта далеко не часто. Когда они придуривались, как например недавно, тогда да. Но в полной серьёзности всегда было "Николай". А тут вдруг это. Как тут ослушаешься?
- Я ничего не сделаю тебе за настоящие эмоции. Тебе не нужно строить из себя не пойми кого при мне. Давай просто поговорим. Без наигранности, от которой тебя уже тошнит наверное.
Гоголь кивнул и улыбнулся уголком губ. Не ради галочки, а потому что захотелось. Ему было приятно слышать это, хоть и не удобно, вот он и улыбнулся. Фёдор отошёл от одноклассника, допил чай и ушёл в комнату, перед этим сказав блондину, что будет там.
Разноглазый поспешил следом и когда вошёл в чужое обитие, то застал хозяина квартиры сидящим на подоконнике и смотрящим в пустоту тёмного ночного неба. Николай тихо подходит к темноволосому, всматриваясь в его спокойное и чем-то серьёзное лицо.
- Фёдор рассуждает о бессмысленности всего сущего и строит планы по уничтожению мира?, - шепчет он, загадочно улыбаясь и облакачиваясь руками о тот же подоконник, по обе стороны от аккуратной фигуры визави.
Достоевский на это ухмыляется и шепчет тихое "конечно. План почти готов".
И о Великий Арахабаки, почему он сейчас такой прекрасный в тусклом свете Луны и звёзд, отражающихся в его глубоких глазах и тенями ложившихся на волосах. Почему Николай хочет лицезреть это постоянно, не без возможности прикоснуться? Жаль, что нельзя сейчас провести рукой по чужой бледной щеке, коснуться чужих губ своими и прижать чужое, манящее тело к себе.

Нельзя.

Друзья не занимаются таким. Друзья шутят, разговаривают и стоят горой друг за друга. Они не зависят от прикосновений, не смотрят влюблённым взглядом, не пытаются неумело показать всю свою любовь в таких же неумелых действиях, и в конце концов не желают поцеловать чужие бледные губы и соприкоснуться со всеми участками чужой кожи.

Жаль что это под запретом.

- Коль, ты меня слышишь? Чего завис?
Гоголь пару раз моргает в непонимании, позже неловко улыбается и отстраняется от друга.
- Прости, задумался. Ты что-то спросил?
Брюнет кивнул и чуть подвинулся к стене, уводя взгляд.
- Я спросил, не хочешь ли присоединиться к наблюдению красот из окна и занять почётное место рядом со мной?
Блондин ярко улыбнулся, но ближе подходить пока не собирался.
- Из твоей заумной речи я ничего не понял. Можешь пожалуйста объяснить понятнее для неумного меня?, - он шепчет, кривя губы в усмешке.
- Коль. Просто. Сядь. Рядом. - с паузам говорит Фёдор, серьёзно и с ноткой раздражения смотря на одноклассника. Гоголь бесшумно рассмеялся и запрыгнул на освободившуюся поверхность.

С каких пор привычный "Николай", вдруг стал просто "Колей"?

Место для двоих там было предостаточно, но Николай не был бы Николаем, если бы не прижался к сидящему рядом телу, ссылаясь на то, что он вот-вот упадёт, если не сделает это. Достоевский на это никак не отреагировал, даже против не был.
- Так почему ты сейчас не дома? Ты сказал, что сам ушёл, но зачем?, - вполголоса спросил брюнет, чувствуя дыхание одноклассника в районе своей шеи и нежась под его тёплыми руками, оплетающимися вокруг его талии.
- Не хочу находиться там. Там мне некомфортно. Отец сегодня вернулся домой в компании нескольких бутылок, поэтому быстро слинять, было лучшим выходом.
- Ясно. А тут тебе комфортно?
Гоголь кивнул, прикрыл глаза в слабой улыбке и положил голову на плечо брюнета.
- Куртка его?, - всё также не обращая внимания на действия разноглазого спросил юноша.
Николай угукнул, наслаждаясь этими редкими минутами, когда Фёдор не против нежностей в его сторону
- Понятно. Я думал ты у кого-то её отобрал по дороге.
С усмешкой проговорил брюнет, кладя свои руки поверх чужих.
- Эй. Какого ты обо мне мнения? Ты реально так думал?
- Конечно. От тебя много чего ожидать можно.
Блондин закатил глаза под тихий смех Фёдора.

На чужом плече тепло и клонит в сон. Гоголь не ошибся, когда сказал, что ему больше комфортней тут, в доме Достоевского и рядом с ним. Интересно, влетит ли ему, когда он вернётся. Скорее всего да, но разве сейчас это важно? Сейчас важно наслаждаться теплом чужого тела и щекотющими поглаживаниями чужих пальцев по тыльной стороне ладони.
А ещё сейчас важно не уснуть, ведь ты доставишь много проблем другу. Именно поэтому Николай решил скрасить тишину, вгоняющую в сон. Он поднял голову по направлению к Луне, куда смотрел и брюнет.
- Луна сегодня очень красивая, - тихо прошептал он, наблюдая за реакцией одноклассника. Тот кажется не отреагировал, продолжая мёртвенно, глубоким взглядом смотреть на космическое тело.
- Сегодня?, - наконец спросил он, не отводя взгляд, - Луна всегда была прекрасна, сколько тебя знаю.

Так. А вот сейчас нужно подумать. Это либо признание, либо опять заумные словишки, которые Гоголь не так понял. Кгх.. Как же трудно.
- Подожди... Ты сейчас про Луну сказал в одном смысле... Или в другом... Просто если...
В этот раз Достоевский закатил глаза и наконец повернул голову на пытающегося разобрать намёк парня. Николай продолжил делать попытки, нормально задать вопрос, но замолчал, когда почувствовал мимолётное соприкосновение чужих губ со своими. Одно касание, но блондин настолько рад, что словами не передать, хотя сейчас он с чуть покрасневшими скулами смотрит в лицо визави.
- Какой же ты дурачок, Коль.
Усмехается Фёдор и вновь отводит взгляд на ночное небо, и царствующих в нём, миллиард звёзд и красивую Луну.

// Конец (●'▽'●")
мне кажется, я запарола концовку...
О всех недочётах пишите в комментариях в любой форме (╥ω╥')
Я вот думаю, не сделать ли ещё какие-нибудь главы, как драбблы, в этом же фф