Мы знали друг друга, кажется, будучи в утробе матерей. Они были лучшими подругами, которые страдали одной сумасшедшей идеей на двоих: родить сына и дочь и поженить их. Именно поэтому они даже постарались забеременеть в одно время, но так вышло, что я родилась на два месяца раньше. Это стало причиной не редких шуток над парнем от меня в будущем.
Будучи детьми, мы играли вместе, ели вместе, спали вместе и даже сидели на горшках вместе. Вспоминая это уже в осознанном возрасте, я невольно закатываю глаза. Иногда наше совместное детство доходило до абсурда, и я уже не могла воспринимать Сону, как кого-то, кроме как брата. Уж точно я перестала уже к 10 годам воспринимать его как потенциального будущего парня и партнёра по жизни.
Наши мамы, конечно, не теряли надежду на то, что мы все же подрастем, повзрослеем и влюбимся в друг друга, если будем проводить вместе как можно больше времени. Но увы, чем больше мы были рядом друг с другом, тем вероятность быть заинтересованными друг в друге уменьшалась. Родители с каждым годом теряли надежду.
Потом, когда мне исполнилось 13, заболел мой отец, а через год умер. Рак лёгких не щадит ни бывших, ни действующих курильщиков. Сигареты не прошли даром. Мама, всю жизнь прожившая под крылом любящего и любимого мужа, не смогла пережить такое горе - тоже слегла от инсульта. Я осталась тем, на ком держалась моя семья. Точнее, ее остатки. Всю заботу обо мне на себя взяла семья Сону, и тогда я точно и безвозвратно стала частью этой семьи, а друга я уже точно стала называть братом, чуть позже он мне им и стал. Когда мне стукнуло 16, я осталась сиротой. Опеку надо мной взяли господин и госпожа Ким.
.
.
.
- Мама, папа, - как-то неожиданно за ужином начал Сону, от чего мы трое замерли, - я хотел вам рассказать раньше, но сомневался. Вообщем, сейчас, когда уже все точно, я могу с вами поделиться этим, - по спинами родителей можно было заметить, как те напряжены и взволнованны. Я тоже начинала нервничать, - я прошел прослушивание, и меня взяли стажероваться в крупную музыкальную компанию.
Повисло тяжёлое молчание. Все были поражены, и никто не решался начать, пока палочки отца с громким звоном не упали на тарелку. Мы с мамой вздрогнули.
- Нет, - ударил по столу кулаком он, вскакивает с места, - ты должен был посоветоваться с нами до того, как проходить прослушивание. Разве так я тебя воспитывал? - воздух вокруг начинал электризоваться, а напряжение росло в геометрической прогрессии.
