Я увидела его, когда он был еще совсем малюткой. Такой кроха с маленькими пухлыми ручками, большими щёчками, от него ещё пахло материнским молоком, и хотелось его затискать до невозможности. Но как бы мило он не выглядел, к своим 3 месяцам от роду, он уже познал, что такое - остаться без родителей. Сколько бы я не работала в детском доме, мне всегда было сложно представить, что движило людьми, когда они бросали детей, которые хранили в себе частичку себе. Сложно было представить, о чем думали мамы этих малышей, когда рожали их, не готовые принять на себя все сложности, с которыми предстоит им столкнуться при воспитании и обеспечении ребенка. Смотря на каждого малыша с добрым сердцем и открытой душой, невольно задаёшься вопросом, почему так несправедливо мир с теми, кто не заслужил такого отношения к себе? Они, кажется, еще не успели научиться ходить и говорить, но уже стали несчастными, потому что либо не успели обрести семью, либо ее потеряли.
Сонхун поразил меня своей сообразительностью, любознательностью и самое главное, своими умными глазами, которыми он смотрел на каждого, с кем встречался его взгляд. Мама мальчика бросила его на пороге дома малютки, а про отца вообще было ничего не известно, именно поэтому в свидетельстве о рождении, в графе «отец» стоял прочерк. Каждый в нашем детском доме знал, что для вновь прибывших ребят, весь детский дом должен стать семьей. Каждый знал, именно поэтому все друг друга любили и уважали.
Своих детей у меня никогда не было, потому что к своим 25 годам я так и не успела встретить того самого, с которым бы смогла решиться на такой важный шаг, как завести ребенка. Меня всегда пугало то, что я могу ошибиться в человеке, и в конечном итоге просто оставить своего ребенка без отца. Меня пугало то, что мой ребенок будет иметь что-то общее с теми детьми, которых я вижу ежедневно у себя на работе. Наверное, именно потому, что у меня своих детей не было, Сонхун стал для меня подобием сына. Он как раз стал моим первым подопечным, когда я только устроилась работать в этот самый детский дом, где я и встретилась с таким понятием, как расставание, привязанность и любовь. Я буквально горела теплой любовью к этому ребенку; возможно, даже иногда давала ему слишком много того, что не давала другим детям. Я могла прочитать ему сказку на ночь, покормить из ложечки, помочь ему с заданием, пока другие дети делали все сами. Я знала, что это ужасно с моей стороны - выделять кого-то, вот только поделать с собой я ничего не могла, я слишком сильно привязалась к мальчику, который стал для меня словно родным.
