A breath of freedom [JIKOOK]

19

Страх. Боль. Пульс в висках. Чимин запинается о корень могучего дерева и почти падает на разбитые колени, вовремя схватившись ободранными пальцами за толстый корень, всажая в нежную кожу еще больше заноз. Легкие горят, в горле пересохло, грудь бешено вздымается от тяжелого и рваного дыхания, но Пак не прекращает бежать, чувствуя адскую боль в босых ступнях. Обувь осталась где-то на полу палаты, он собирался в спешке и не успел даже прихватить белые тапочки, хотя велика вероятность, что они просто слетели бы с него.
Позади слышатся крики и громкий лай. Еще пару мгновений — и Чимина настигнут. Оборотни в разы быстрее человека, и Пак не был готов к тому, что ему придется убегать именно от них. Кто же знал, что люди из лаборатории в сговоре с этими животными. По-другому Пак их сейчас назвать не может: бок ноет от неглубоких царапин, а из глаз хлещут слезы из-за истощения всего организма.
С каждым шагом, с каждым новым вдохом бежать становится все больнее. Колени дрожат, мышцы сводит от перенапряжения, в боку колет, в мыслях хаос и неразбериха. Сколько ему еще бежать — неизвестно, и когда он сможет оторваться — сложно сказать. Рычание все ближе, пульс все громче и быстрее, мысли все хаотичнее. В одно мгновение в голове ало-красным загорается «стоп», потому что нет больше надежды на спасение. Чимин захлебывается новыми глотками воздуха и давится слезами, судорожно думая о том, что он оставляет кровавые следы, и это приведет врагов прямо к нему, обессиленному и вымотанному.
За эти недолгие минуты бегства он тысячу раз успел пожалеть о тупом плане брата. Сердце ноет из-за волнения за старшего, который остался в лаборатории и должен был прикрыть. Судя по тому, что за Чимином сразу же ринулись оборотни и специальная охрана, Сокджину не удалось остановить их. И жив ли старший, остается загадкой, а страшные мысли так и лезут в голову Пака, которая сейчас должна быть забита только переживаниями о том, как ему оторваться от погони.
До пункта назначения еще несколько мучительных метров, а хруст сухих веток под тяжелыми лапами все ближе. Чимин уже не видит смысла спасаться, больше не может бежать, но ноги продолжают нести его вперед, а руки прикрывают от низких веток, что больно бьют по лицу и царапают кожу впалых щек. Желание увидеть Чонгука, прижаться к его груди, оказаться в родных объятиях намного сильнее страха и переживаний. Он сбежит, он выживет. Он должен. Потому что так и не сказал важных слов, что последние дни преследуют его в мыслях. Чонгук должен знать, как сильно Пак его любит, как сильно верит в него и как преданно поддерживает. Плевать, по какой причине они поссорились, плевать, что он буквально всадил нож в спину Гука, он заставит поверить себе, заставит старшего простить себя и принять обратно. Потому что сильные чувства истинного к своему избранному не могут пройти бесследно. И раз Чонгук должен прийти за ним, значит, он переживал, значит, он искал Чимина.
Нога путается в мокрой от ранней росы траве, а сердце пропускает удар — Чимин валится на грязную землю, успевая подставить ладошки, и проходится подбородком о грубый выступ, больно ударяясь и царапая кожу в кровь. С губ срывается болезненный стон, а в ушах гул сердца перебивает все посторонние звуки, позволяя Паку осознать весь ужас ситуации — это конец.
Среди тяжелых вздохов, тихих стонов боли и громких ударов сердца, парень даже не замечает пугающих мыслей. Чимин не видит смысла молить всех богов о спасении, но внутренний голос уверенно повторяет одно и то же имя, что отдает болью под ребрами и срывается с губ тихим шепотом.
Чонгук…
Надеяться нет сил, верить — нет желания. За спиной раздается грозный рык и Чим прикрывает глаза, тихо выдыхая и расслабляясь всем телом. Нет смысла бежать и пытаться вырваться. Сделай он хоть шаг — его порвут на части и бросят здесь разлагаться. Не так он хотел распрощаться с жизнью.
Дрожь от страха быстро овладевает всем телом, когда большое животное медленно надвигается: Пак чувствует кожей горячее дыхание и почти уверен, что у волка шерсть стоит дыбом, а из пасти стекает капля вязкой слюны. В самый последний момент Чим громко вскрикивает, когда острые зубы цепляют его порванную футболку, и парень не улавливает шорох сбоку, лишь громче заорав. Тяжесть с тела вмиг пропадает, и огромного волка валит на землю второй волк, до боли знакомый, вверяющий Чимину спокойствие и чувство защиты. Чим впервые видит его, но всем телом чувствует, что это Тэхен. Небольшой, молодой еще совсем, но уверенный в своих силах и дерзкий.
Из-за мыслей Чим не успевает отреагировать на подошедшего к нему еще одного оборотня, что одним рывком ставит его на подкашивающиеся ноги и мягко толкает мордой в спину, заставляя бежать, спасаться и прятаться. Чимин предательски всхлипывает, узнавая Хосока, и едва сдерживает желание обнять его, однако Чон ловким прыжком прижимает к земле очередного волка, и Чимин вмиг передумывает о всех своих нежностях, что так не вовремя овладели им.
Тело отказывается ускоряться, а ноги едва передвигаются. Внутри разливается заблаговременное спокойствие, что мешает парню сосредоточиться на существенных проблемах. Он еще не спасен, позади ведется жесткая борьба за его шкуру, и сейчас было бы неплохо поскорее удрать. Однако после перерыва на отдых все начинает болеть с удвоенной силой, пока Чим окончательно не валится наземь. Обессиленное тело вовремя ловят крепкие руки, и Чим успевает лишь разобрать до боли знакомый и родной сердцу образ, едва уловимо улыбаясь.
— Ч-Чонгук…
— Держись, малыш, — до разума человека доносятся обрывки взволнованных фраз, и Чимин позволяет себе окончательно расслабиться.
Чонгук здесь. Он пришел за ним, он нашел его. Этого достаточно, чтобы забыть обо всех страхах, обо всем, что произошло с ним в стенах лаборатории, и даже о том, как они незадолго до похищения Чимина поссорились. Сейчас это не столь важно, особенно для Чонгука, который с нескрываемым волнением несет Чимина к ожидающей их машине и прижимает бессознательное тело как можно ближе, прислушиваясь к рваному дыханию и сумасшедшему сердцебиению. У Чонгука состояние не лучше, но на первом месте безопасность Пака, которого он хотел увидеть столько дней.
* * *
— Никогда бы не подумал, что ты такой эгоист, — усмехается Юнги, внимательно осматривая сидящего перед собой Сокджина, будто не веря своим глазам.
— Я не эгоист, — бормочет в ответ Ким, стыдливо отводя взгляд. — У каждого есть свои мечты. Вот я и решил осуществить свою.
— Но ты бы мог хоть нас поставить в известность! Мы все думали, что ты… Ох, — Мин громко вздыхает, и откидывается на спинку кресла, не в силах спорить с другом. — Придурок конченный.
— Зато теперь их лабораторию прикроют, — почти счастливо улыбается Джин, тут же стушевавшись, стоило только сидящему в углу Наму громко и недовольно фыркнуть.
— Ты чуть не погиб вчера, — переводит Чонгук, замечая благодарный кивок Намджуна.
— Но вы же успели вовремя, — натянуто улыбается Сокджин, боясь даже смотреть в сторону Джуна, чувствуя всю темную ауру вокруг него и ежась от пугающей злости, что источает старший каждой клеточкой своего тела.
— А если бы мы послушались тебя?! — почти вопит Юнги, тут же прочищая горло и вновь надевая маску безразличия.
— Я знал, что могу позвать тебя в любое время, — пожимает плечами Джин, чувствуя себя неловко из-за сложившейся ситуации. — Не понимаю, почему вы так себя ведете. Все ведь закончилось хорошо: и Чимина спасли, и доказательства сохранили, и меня нашли…
— Лучше бы не находили, — шипит раздраженный Нам, буквально метая в Сокджина молнии взглядом.
— Мне уйти? — вмиг меняется в лице Джин, становясь серьезнее. — Не думал, что после такого расставания ты будешь себя так вести.
— А как мне еще себя вести, когда ты пропал на год! Ты насрал на мои чувства, вот и мне теперь срать на твои! — взрывается Джун, одним рывком скидывая все со стола и зло дыша.
Чонгук флегматичным взглядом осматривает осколки и с интересом смотрит на разгорающуюся ссору, переглядываясь с Юнги и ставя ставки на Джуна, в то время, как Мин ставит на Сокджина, мыслями уверяя сына, что Нам скоро сломается.
— Я сделал это ради тебя! Ради твоей жизни! И вот так ты благодаришь меня?! — вскрикивает следом Джин, срывая голос и сжимая пальцы в кулаки. — Если бы я остался здесь, они бы пришли! Если бы я сказал, что жив, вы бы не дали мне уйти и не помогли бы в моем плане!
— Да лучше умереть с тобой, чем сойти с ума от мыслей, что тебя больше нет! — рявкает Джун, после чего в кабинете повисает тишина.
Чонгук удивленно вскидывает брови и не сводит взгляд с замерших, тяжело дышащих парней, дожидаясь, кто из них первым кинется в объятия другого. За год у каждого накопилось столько мыслей и обид, сейчас им следовало бы мирно пообщаться, а не пытаться убить друг друга взглядом, но Чон не собирается вмешиваться, мечтая прожить долгую и счастливую жизнь.
— Чонгук-а? — раздается тихий шепот у двери, и взгляды всех вампиров вмиг устремляются на растерянного и помятого Чимина, чье приближение никто не заметил из-за ссоры. — Сокджин?
— Боже, малыш, ты почему встал? — переводит дыхание Джин, направляясь к брату, но Чимин ловко избегает его и кидается в объятия подорвавшегося с места Чонгука.
— Прости меня, — невнятно, сквозь слезы, бормочет Чимин, прижимаясь к вампиру вплотную и цепляясь трясущимися пальцами за его рубашку. — Прости мен-ня за те слова, что я сказал. Я б-б-буду поддерживать тебя во всем, всегда буду рядом. Т-только больше не бросай меня, не ис-чезай…
— Мне плевать на договор, плевать, что будет с остальными, главное, чтобы ты был рядом, — шепчет в ответ Чонгук, поглаживая своего мальчика по спине и с улыбкой на губах прислушиваясь к бормотанию сквозь всхлипы. — Я так испугался, когда ты пропал. Больше не делай так, хорошо?
Чимин в ответ лишь судорожно кивает и прикрывает глаза, сдерживая поток слез. Все напряжение вмиг отпускает его тело, и он позволяет себе расслабиться, ощутить тепло родного тела, прислушаться к его умеренному дыханию и насладиться объятиями, о которых он так долго мечтал.
— Ну, вот, брали бы пример с младших, — усмехается Юнги, кивком показывая на парочку. — Вы и так много времени потеряли, хватит тратить его на ссоры.
— Не буду я с ним мириться! — возмущается Намджун и пугливо отшатывается от подошедшего Сокджина, с прищуром глядя на него.
— Хватит уже, я скучал, — тихо выдыхает Джин, крепко обнимая слабо сопротивляющегося Нама и утыкаясь носом в его плечо, добавляя шепотом. — Прости меня за все, я был дураком.
— Наконец-то ты это понял, — хмыкает Джун, обнимая парня в ответ и целуя его в висок. — Но прощение еще не раз отработаешь.
— Намджун! — громко возмущается Джин под всеобщий смех, смущенно отводя взгляд.
— Я целый год воздерживался, малыш. И все по твоей вине, — шепчет довольно улыбнувшийся Джун, не обращая внимание на тычки от Сокджина.
— Фу, в этой комнате слишком много соплей, меня сейчас стошнит, — наигранно морщится Юнги, поднимаясь со своего места и выходя из помещения.
— Вечно он все портит, — тихо смеется Джин, переводя взгляд на своего брата и невольно улыбаясь от картины обнимающихся парней. — Правда они милые?
— Ты бы знал, как эти милые ведут себя в постели. Ты явно уступаешь Чимину в стонах, — подмигивает Нам, чувствуя приподнятое и веселое настроение.
— Ч-что?! — опешив, вскрикивает Джин, тут же отстраняясь от вампира и во все глаза уставившись на Чонгука и Чимина. — Вы уже спали?!
— Чим, беги, я прикрою, — шепчет Чонгук, мягко отстраняя от себя оторопевшего и смущенного Чимина, легко шлепая его по ягодице и подталкивая к двери.
Чимин с тихим писком выбегает из кабинета и со всех ног несется в комнату Чонгука, совсем позабыв про перевязанные ступни и боль. Чонгук с громким смехом выбегает следом от разъяренного Сокджина, что уже хватает дорогую вазу и швыряет вслед младшему. Намджун выбегает следом и всячески пытается остановить слетевшего с катушек от ярости Джина, при этом боясь попасть ему под руку.
— Только не разнесите мне дом! — взмаливается Юнги, провожая парней взглядом и обреченно вздыхая.
Теперь здесь станет очень шумно, Мин к такому не привык. Но сердце греет мысль, что все живы и все в порядке. Не реализовавшийся план пускай теперь будет забытым где-то в ящике стола, а мечта останется мечтой. Ведь так будет всем спокойнее. Пока живется — надо пользоваться моментом. Именно этим Юнги теперь и будет заниматься.
А сейчас нужно спасать сына (дом) от друга, пока он еще что-нибудь не разбил