Bad drugs

7

— ... ещё одна подобная выходка...
— И что? — осмелел вдруг мальчишка.
Чонгук с раздражением заглядывает в суженные серо-голубые глаза, поражаясь его дерзости.
— Вам нельзя столько пить, — продолжает гибрид, что до этого выхватил из рук мужчины бутылку виски, пряча за спиной.
— И с какого это времени тебе не плевать на мое здоровье? — выразительно изгибает бровь.
— Вы обещали мне свободу, — отводит взгляд Чимин. — Не хочу, чтобы вы окочурились раньше, а после — да пожалуйста.

— Как «мило» с твоей стороны, киса, — ворчливо закуривает тот, после добавляет, откидываясь на спинку кресла в своём кабинете дома: — Принеси мне кофе. Живо.
Чимин недовольный взгляд метает на альфу, но его жесткий и властный тон голоса намекает на то, что сегодня наглости гибрида с него хватит. Потому нехотя, но он плетётся на кухню, слушаясь.

Мальчишка всё ещё не понимает, каков же Чон Чонгук на самом деле.

Ведь с тем альфой, с которым по вечерам они беседовали на террасе, было спокойнее всего, даже не противно находиться рядом. Но иногда он был жёстким, обжигал холодом и безразличием. Он мог совершенно игнорировать существование мальчишки, либо с невозмутимостью пнуть, когда тот «мешался под ногами».

Страшнее всего, когда в глазах мужчины сумасшедшие проблески виднелись, что обращены были на сжавшегося Чимина вместе с дулом пистолета.
Ни за что — просто ему так захотелось. Чонгук тогда пару раз сделал имитацию выстрелов, при этом пугающе шепча «бах». И при упоминании дрожащим от страха гибридом о принятии таблеток, он засмеялся, отложил оружие и после сразу же помрачнел, закрывая лицо руками.

Именно в такие моменты Чимину, признаться, было его жаль. Несмотря на всю его ненависть к альфе, он с жалостью смотрел на то, как уставший от собственного состояния Чонгук глотает лекарства, что с другой стороны и убивают его.

— Я зависим, Чимин, — сказал однажды мужчина, — от этих гребанных таблеток зависим. Когда придаёшь чему-то большое значение, попадаешь от этого в зависимость. В одно время я слишком понадеялся на них...
— Что с вами произошло? — все же язык за зубами удержать не получилось. — Откуда у вас это... эти проблемы?
Чонгук резко схватил его за ворот кофты, приблизив к себе. В его глазах виднелись злость и глубокая горесть, челюсти сжаты.
— Не смей спрашивать такое, киса, — грубо произнёс тот, утихомиривая ярость внутри. — Я уж очень тебя разбаловал, не думаешь? Ты всё ещё моя зверюшка, пускай и не на поводке, но не забывай: посадить тебя на цепь легче, чем снять с неё.