Виридиан: Зелёный проводник.

Глава 37. Цепи

      Кацуки с пустым взглядом уставился на лист бумаги, звук пишущих ручек на фоне будто насмехался над его очередным провалом. По словам Усилитель, в этом упражнении он должен был написать небольшой список, чтобы описать то, каким человеком он хочет стать, но сейчас он был в полном замешательстве.       Ни у кого больше, кажется, не было проблем с этим. Как только Усилитель сказала приступать к заданию, каждый злодей начал писать что-то с бешеной скоростью, что заставило Кацуки почувствовать себя еще более нелепо.Десять минут спустя, у него были только пустой лист с парой каракуль и головная боль.

      Всю свою жизнь он знал, кем он хочет быть. Он будет самым лучшим и все тут. Не стоит беспокоиться о том, что он злой, или грубый, или еще что, потому что, единственное, что важно — быть на вершине. И посмотрите, куда это его привело, так что этого точно будет недостаточно. И если он больше не целился на самый верх, тогда кем он, на самом деле, пытался стать?       Первой мыслью было, что он может стать таким, как Всемогущий. Де… Изуку всегда говорил, что он собирается быть как он и спасать людей с улыбкой. Все дети хотели быть как Всемогущий, так что это не может быть плохой целью, верно? Единственной проблемой было то, что хоть часть Кацуки и хотела этого, большая его часть понимала, что это нереалистично. Он не тот человек, что может спасать людей с улыбкой. Он страшный, так что, хоть его улыбка и могла вселять в злодеев ужас, она будет также отпугивать и обычных людей.       Это, по сути, делало его более похожим на Старателя, но это тоже не было не совсем верно. Старатель был не просто резким со своими фанатами, а натурально грубым, и, скорее всего, более жестоким к злодеям, чем нужно. В целом, он больше напоминал то, как себя всю жизнь вел сам Кацуки, а оставаться прежним для него больше не вариант.       Его письмо для Изуку чувствовалось очень тяжелым в его бумажнике, когда он сделал еще одну каракулю в углу листа, чтобы не выглядело так, будто он сидел и ничего не делал как полнейший идиот. Усилитель тогда сказала, что эти письма были для них самих, да и Кацуки не знал, как бы он объяснил это Изуку или тете Инко, так что он просто сложил письмо и положил его себе в бумажник, вместо того, чтобы доставлять его.       Он не мог понять, нравилось ему, носить его с собой все время, или он это ненавидел. Почему-то, его кошелек чувствовался тяжелее из-за него. Будто бы вся тяжесть его поступков всегда была с ним в качестве напоминания, но в то же время, было ощущение, что эту тяжесть он перенес на письмо, вместо своего сердца. Кацуки закатил глаза и сделал еще одну каракулю на листе. Все это звучало слишком сопливо, но будто…ну, он не знал, как это описать, но эта тяжесть больше не казалась такой всеподавляющей. Казалось, будто он действительно однажды сможет стать лучше.       — Отлично, ребята, хорошо поработали сегодня! — голос Усилитель заставил его вздрогнуть. — И не забудьте за неделю все то, что вы написали. Этот человек мечты, которого вы описали, теперь является вашей целью, и я знаю, что, хоть и с трудом, но вы этого обязательно добьетесь! Увидимся на следующей неделе!       Кацуки скомкал бумагу и, засунув ее в карман, пошел к двери:       — Увидимся, Усилитель.       — Естественно, Бакуго! — радостно сказала Усилитель. — Будь хорошим мальчиком на этой неделе!       Кацуки по привычке фыркнул и поспешил выйти за дверь, в попытке скрыться до того, как Огава с остальными попытаются с ним заговорить. Ему действительно не хотелось сейчас иметь с ними дело, не после его сегодняшнего провала.       Вселенной, в свою очередь, абсолютно наплевать, чего он там хотел:       — Эй, Бакуго! Погоди!       Кацуки немного сильнее ссутулился и, притворившись, что не услышал энергичный голос Огавы, зашагал быстрее. Но, к сожалению, он был еще растущим подростком, а эти статисты, которые по какой-то причине решили его усыновить, были взрослыми, с куда более длинными ногами. Так что он не смог уйти далеко до того, как Маки нагнал его и преградил дорогу своим огромным телом.       — Эй, пацан, почему ты убегаешь? — он ухмыльнулся. — Тебе больше здесь не нравится?       — Вы мне и с самого начала не нравились, — грубо отвечает Кацуки, по большей части из-за привычки.       — Ох, прямо в сердце! Я не думаю, что когда-либо от этого оправлюсь! — Акико драматично приложила руку к груди. — Но, без шуток, это было довольно крутое упражнение, не думаешь?       — Ага, — согласился Огава. — Мы будто выбирали героя в видеоигре. Идеальная версия себя.       Кацуки нахмурился, но не ответил, что, судя по всему, было неправильным решением, потому что это разожгло в Акико интерес, и она наклонилась слишком близко в его личное пространство:       — А что ты написал, Бакуго?       Кацуки попытался протолкнуться мимо нее, но она стояла прямо перед Маки, так что, вместо этого, он попытался пойти в противоположную сторону, но там как раз был Огава:       — Раз ты пытаешься ее скрыть, значит там что-то действительно хорошее, да? Ну давай, чувак! Просто дай нам посмотреть!       — Отъебись!       Огава рассмеялся:       — Не, не думаю. И вообще, куда ты дел свой список?       — Я видел, как он засунул его в карман перед уходом, — услужливо сказал Маки.       Кацуки злобно на него уставился, но Маки просто ухмыльнулся в ответ. Кацуки раздраженно застонал, но ведь не зря же он тренировал свое тело перед поступлением в UA, так что он должен довольно легко обойти этих статистов. Он ушел влево, заставляя Акико двинуться к нему. Когда она почти дотянулась до него, он резко притворился, что разворачивается направо, и продолжил двигаться влево.       Он почти освободился, когда Огава схватил его за руку. Кацуки резко развернулся и вывернул его руку, не достаточно, чтобы навредить, но достаточно, чтобы заставить отпустить его, и попытался сбежать, но Акико снова его заблокировала. Так продолжалось несколько минут, Кацуки блокировал и уклонялся от попыток украсть его пустой лист бумаги, пока они уже не начали тяжело дышать.       — Огава! — пыхтела Акико. — Ты не можешь использовать свои щупальца, чтобы достать до его кармана?       Кацуки напрягся, приготовившись к нападению с использованием причуды, когда Огава покачал головой:       — Нет. Без Триггера, или еще каких-то наркотиков, я еле смогу достать ими до своих плеч, не потянув ничего.       — Хах! — Кацуки триумфально усмехнулся, уже готовый пуститься наутек. — Думаю, я победил!       — Не так быстро, — он услышал голос Маки позади себя, и хотел было развернуться, чтобы столкнуться с новой угрозой, но Маки крепко прижал его руки к бокам и поднял его на полметра над землей. Кацуки все еще, вероятно, мог сбежать, если бы использовал взрывы, но…последним человеком, на ком он использовал причуду, был Изуку.