Виридиан: Зелёный проводник.

Глава 86 Натянутый канат

Катсуки с трудом удерживался, когда спарринговал с Шинсо на пляже после школы. Последние 48 часов казались гребаным вихрем еще до тренировки, но потом стало еще хуже, когда он понял, что Изуку не только стал мстителем с тех пор как он видел его в последний раз, но он также обучил одного из самых сильных людей в их долбаном классе! Очевидно, Каминари ни словом не обмолвился о том, что его обучал Виридиан, но Кацуки провел большую часть прошлой ночи, просматривая каждое видео, которое кто-либо когда-либо снимал на бой Изуку, и он собрал достаточно, чтобы узнать его особый стиль боя. Уберите трубы и рогатку, добавьте электрошокер, и то, что останется, будет выглядеть точно так же, как у Каминари, когда он сражался с Яойорозу.

Вероятно, они были друзьями. На самом деле, Кацуки не удивился бы, если бы Денки был ближе к Изуку, чем когда-либо, и он не был уверен, как к этому относиться. С одной стороны, он был рад, что Изуку нашел друга, который, вероятно, относился к нему так хорошо, как он того заслуживал, но с другой, более эгоистичной стороны, Катсуки не мог не чувствовать, что потерял что-то важное. Он все испортил и упустил то, что, вероятно, могло бы стать удивительной дружбой на всю жизнь, и даже если бы ему каким-то образом удалось как-то исправить их отношения сейчас, он ничего не мог бы сделать, чтобы вернуть эти годы назад.

Шинсо торжествующе закричал, когда ему удалось сбить Катсуки с ног в первый раз с тех пор, как они начали спарринг час назад. Он все еще ухмылялся, помогая Катсуки подняться и предлагая ему бутылку воды.

- Не то чтобы я жалуюсь на то, что могу победить тебя, Бакуго, но что с тобой? - Спросил Шинсо после того, как залпом выпил всю бутылку. - Твоя голова сегодня в другом месте.

Катсуки уставился на него: “Не твое дело”.

Внезапно его разум опустел, и все напряжение отпустило его тело, как будто он был марионеткой, у которой только что перерезали веревочки.

Несмотря на то, что у него было полное намерение проклинать Шинсо, Катсуки не мог заставить свое тело повиноваться. Не успел Кацуки опомниться, как впервые за несколько недель расслабился. Напряжение постепенно начинало таять с каждым приказом Шинсо, но, насколько он мог судить, с Шинсо происходило прямо противоположное. Чем дольше он держал Катсуки в своих объятиях, тем более напряженным и неуверенным он становился.