Диагноз / Diagnosis (Russian Translation)

6. Меня зовут Тана

Меня зовут Тана и мой диагноз – шизофрения. Эта болезнь разрушила меня, забрала мои чувства, мою личность... своровала мою душу. Потребовалось время, чтобы выбраться из этого ада.

Я стал слышать голоса в голове примерно девять месяцев назад. В то время, я только устроился на работу в качестве графического дизайнера.

Поначалу никаких проблем с работой не было. Но голоса становились все громче, и концентрироваться стало невозможно. Качество исполнения моих обязанностей неизменно ухудшалось.

И однажды это стало невыносимо. Я не справился и накричал на своего коллегу, потому что услышал как он ругал меня в своих мыслях. Я мог читать его мысли обо мне.

Мой друг настоял на том, чтоб отвести меня к психиатру. Благодаря лечению я осознал, что никогда не обладал способностью читать мысли людей. Те страшные вещи, которые я слышал, говорило мне мое больное сознание.

Я пробыл в психиатрическом отделении полтора месяца, принимая высокую дозу психотропных препаратов. И в какой-то момент окончательно лишился способности делать хоть что-нибудь. Я мог только сидеть и смотреть в одну точку. Я не мог двигаться и разговаривать. Любое действие казалось слишком сложным.

Находясь запертым внутри себя и испытывая весь спектр побочных эффектов от тяжелых препаратов, я часто размышлял почему доктор перестал приходить ко мне.

Молодой доктор еще в начале моего лечения зашел в мою палату и попросил разрешения задать несколько вопросов для отчета по практике. Его звали доктор Титипат. Он учился на пятом курсе медицинского. Был высок, худощав, и носил очки с черной пластиковой оправой.

В то время я верил, что слышу чужие мысли и обладаю магической силой. Я предупредил, что ему следует опасаться меня, но доктор все же решил продолжить общение. Второй и третий день прошли в постоянных вопросах о симптомах, об истории моей семьи, о детстве, обо мне. Доктор слушал внимательно, время от времени кивая головой. Казалось, ему интересно все, что со мной связано. Никто и никогда не слушал меня так внимательно, как слушал этот молодой врач.

Пока я рассказывал свою историю, он аккуратно записывал кое-какие детали на бумагу, пока она не становилась полностью исписанной. Его интересовали даже такие вещи как еда, которую я ел перед приступами, просил подробно описать мои действия после кризисов, и многое другое. Когда вопросы заканчивались, он благодарил меня и уходил из палаты.