Укрощение дракона

Глава 5

POV Чонгук
Чонгук махал крыльями и не мог поверить: КАК ОНА ПОСМЕЛА! Обозвать ЕГО! Петухом?!

Первой мыслью было сделать воздушную петлю и сбросить эту негодяйку наземь. А затем, хохоча громко и ужасно, поджарить ее в пламени. Но на память пришли слова Ока, и Чонгук сдержался. Хотя до конца не был уверен, что избранница и уцепившаяся за его шею нахалка — одно и то же лицо. Голос, по крайней мере, был тот же...
Поэтому дракон пока сцепил зубы и летел, чего бы это ему ни стоило. А она, проклятая, вопила восторженно что-то дикарское: «Йехху-у! О-о-о, май га-а-ад! Вау! Уррра-а-а! Офиге-е-еть!»
Уши Чонгука так и резало: что за разбойничий язык?

Второй мыслью было подозрение: Намджун специально скрыл красоту иномирянки, чтобы поиздеваться над принцем королевской крови, спровоцировать его и само Око!

Дракон был готов испепелить того. Впрочем, если с Верховным магом еще можно было как-то разобраться — подать апелляцию Совету, воззвать к справедливости перед королем, то вот с Оком — уже нет.
Каждый житель Дриэрры знал, что чары, наложенные Золотым Оком, снять невозможно. Остается только выполнить завет от буквы до буквы. Или нести наказание в полной мере всю оставшуюся жизнь.

Несмотря на то что, чем дальше он улетал от королевского замка, тем меньше тяжкой отравы чувствовалось в теле, от ужасной перспективы внутри Чонгука все холодело, силы утекали, высосанные обидой, и приходилось парить низко над землей.

Идею о восстановлении в отчем доме можно было забыть — показывать благородному родителю это невоспитанное существо, пусть и внезапно похорошевшее, не представлялось возможным. Да его прислуга на смех поднимет!
Более того, Чонгук понимал, что известие о каре Ока ударит по здоровью отца.

Нет уж, лучше всего укрыться с этой дикаркой в заброшенном имении у моря. Никто там не жил. Разбойничьи нападения парфенейцев были редки. Говорят, сейчас там было тихо. В любом случае враги волновали Чонгука меньше прочего.
Такому молодому и мощному дракону, натренированному в боевых полетах, и целая армия нипочем.

Чонгук повернул на юг — к мысу Эррадея, стараясь не обращать внимания на повизгивания нахалки на шее:

— Ой, какой лес! А водопад! Искупаться бы! Эй, дракончик, милый, ты не хочешь искупаться? Жара такая! Даже ветер горячий... Блин, жалко динозавры не разговаривают.
Интересно, а речь человека понимают? Слушай, а вдруг ты — гигантский вид птеродактиля? Нет, ты не обижайся, ты очень милый динозаврик, большо-о-ой такой! Хороший! Ты меня спас!