Наконец-то домой! Т/и с нетерпением ждала, когда наконец Хонджун возьмёт отпуск и они вместе полетят к девушке на родину, в Россию.
Пара чемоданов на колёсиках, стойка регистрации, посадка пассажиров.
В день перелёта, когда грань между загруженностью и усталостью стирается, а появляется чувство свободы и долгожданного отдыха, не остаётся места тревоги. Тутже хочется одеться как можно комфортнее, погружаясь в уют с любимым человеком.
Вместо сценического удушающего костюма, сегодня на Хонджуне спортивные брюки цвета тумана, чёрное худи и неряшливая причёска во всей её свободе. Девушка одета абсолютно также — парная одежда.
Билеты, естественно, в первый класс. Обслуживание и места на высшем уровне. Если бы не упрямство т/и, то полетели бы вообще одни на самолёте компании. Но, девушка посчитала, что лучше лететь "как обычные люди", из-за чего Хон злился на неё всю дорогу до аэропорта.
И всю дорогу оба не разговаривали, что в воздухе витали разряды молний, и, когда самолёт уже поднялся в небо, места диалогу тоже не было.
— Я в туалет, - т/и поднялась с места, даже не одарив Хона взглядом.
Тот вздохнул и через минуту последовал за ней, посчитав, что похоже поход в туалет, это всего-лишь предлог, чтобы поговорить без лишних ушей. И он чертовски был прав.
Когда Ким подошёл к уборной, заозирался, ища девушку. Звук двери и крепкая хватка маленькой ладошки на запястье — т/и втащила Хона в уборную, плотно закрыв дверь и не забыв провернуть встроенный ключ.
Девушка припечатала Кима к стене.
— Ты. Меня. Бесишь. - Руки по обе стороны от головы Джуна, фраза выплюнута зло и слишком эмоционально, что несвойственно т/и.
— Что?.. Почему?
— Ты со мной не разговаривал всё это время! И только из-за этого грёбаного самолёта! Чёрт! - т/и покачала головой и поджала губы, в ней играли злость с досадой, создавая коктейль сгустка нервов.
— Ты... я...
— Бе-ме, Ким Хонджун! И вот мямлишь! Как школьница! По тебе карт не черти!..
Прерывание поцелуем в губы, очерчивая кончиком языка зубы, заставляя ответить.
Т/и приоткрыла рот после мимолётного ступора. Языки сплелись, девушка прикрыла глаза, успокаиваясь и обхватывая руками широкие плечи напротив. Воздуха стало категорически нехватать, оставалось вбирать его из друг друга, передавая и мучая лёгкие.
Резким отстранением, пальцами по чужим пухлым губам и по своим:
— Что ты делаешь? Я не договорила! - хмурый взгляд, морщинка между бровей, фокусировка затуманенного взгляда.
— Меня чертовски заводит, когда ты злишься. Ты такая сексуальная, - сказано на одном дыхании, горя вожделением.
— Что!?. - И снова прерыванием в губы, пуская руки в ход, изучая изгибы стройного тела, прижимая ближе, путая пальцы в волосах.
И снова отстроняясь, жадно глотая воздух, сгорая дотла изнутри.
— Хонджун... - звучало умоляюще. Теперь и правда не стоит чертить карт, Киму повторять не нужно, всё понятно по тону и молящему в мучении взгляду.
Горячие ладони Хонджуна пробрались под ткань худи, оглаживая голую спину девушки и спускаясь ниже — пальцами под резинку спортивных брюк, стягивая с нижним бельём до колен.
Руки девушки повторили действия парня. Она взяла в обе ладони член, большими пальцами собрала предэякулят и распределила по всему стволу до основания выверенными действиями.
Глаза в глаза, слишком долго.
Хонджун первый вышел из транса ярких глаз, резко развернув девушку к себе спиной. Её ладони уперлись в бортики раковины. Ким прогнул её в пояснице одной рукой, второй приставил член к её лону и медленно вошёл по основание — первое действие на проверку и принятие. Т/и прогнулась в спине сильнее, запрокинула голову назад, жадно вбирая воздух. Дыши сейчас, потом не будет такой возможности.
Джун задвигался, с каждым толчком меняя угол вбивания, ища то самое.
Только хрипотца вырывалась из глотки.
И вот он стон, Ким нашёл нужный уклон и теперь задвигался только так, выбивая из уст желанные глубокие стоны. И плевать, что услышат, плевать, что кто-то отчаянно дёргает ручку двери.
Сейчас тот момент, который запомниться, оставляя только яркость искр, коктейль из разрядки и наслаждения.
Руки Джуна вновь пробрались под худи, нашли груди и смяли их. Соски набухли — Хонджун сжал их между пальцев, не отрывая ладони от грудей.
Т/и снова застонала. Рывок и ещё один — стенки влагалища начали сокращаться, смазка обильно стекала по бёдрам. Сгусток, что приятно копился, наконец взорвался. Ноги девушки затряслись и она кончила с протяжным стоном.
— Ах... Хонджун, - на выдохе, слишком открыто.
Это подействовало сильнее опьянения. Буквально толчок по основание и Джун кончил следом.
Восстановив дыхание и приведя себя в порядок, рука об руку вышли из уборной.
На них смотрели три пары глаз ошарашенных и испуганных стюардесс.
— Я вас, конечно, поздравляю, но не могли бы вы сесть на свои места? Мы входим в зону турбулентности, - одна из девушек неловко кашлянула, т/и заметила её румянец смущения на щеках.
— Пройдите на свои места, пожалуйста, - вторая, бегая глазами, указала, приглашающе, пройти в салон.
Т/и и Хон, скрывая смех, прошли мимо трёх жутко смущённых и испуганных стюардесс, садясь на места, пристёгиваясь ремнями безопасности.
— Думаю, что мы обязаны навсегда запомнить этот перелёт, - с улыбкой на лице выдал Хонджун.
— Уверена, мы никогда не забудем этого, - ответ хитрой ухмылкой.
— Мир, принцесса? - Хонджун протянул руку с вытянутым мизинцем девушке.
— Мир, - зазеркалила т/и и их пальцы сплелись.
