Когда мы мечтаем..

Глава 31

—Ну что ж. Оставляю тебя на растерзание толпе, – объявила Лана, подразумевая под толпой звенящую пустоту, которая почти всегда здесь царила. – В квартале отсюда ждет с пончиками моя подруга.
—До вторника!
Она ушла, а я помахала ей на прощание и достала свой альбом в надежде скоротать время. Как ни удивительно, скучно было только первые полчаса. А потом появились посетители.
Передо мной на столе лежал открытый альбом, но каждые десять минут кто-нибудь подходил сдать одежду, так что на рисунке сосредоточиться не удавалось. Мне хотелось запечатлеть сценку, на которую я наткнулась по пути сюда: парочка на парковой скамейке, у обоих в руках стаканы с кофе, и оба с головой ушли в телефоны. А совсем рядом на земле сидит и клянчит милостыню мужчина с длинными взлохмаченными волосами и в дырявой одежде.
Обычно, шатаясь по городу, я ничего не замечаю вокруг. Но время от времени что-то врезается в память, и каждый раз поразительно натыкаться на такие контрасты под самым носом.
С рисунком я не продвинулась дальше скамейки, так как мне помешали посетители. Парочку влюбленных я успела набросать только в общих чертах. Чтобы как следует погрузиться в рисование, нужны покой и время.
—Хорошего вам дня! – с улыбкой сказала я и вручила пожилой даме номерок.
Та поблагодарила и тут же исчезла из поля моего зрения. Я снова села и взялась за телефон, который уже с четверть часа мигал, сигнализируя о новых сообщениях.
Чжэ Ён: Твоя сестра и правда выступала, используя нашу хореографию?
Лив недавно скинула мне отрывок того их выступления, на котором мне довелось побывать.
Все еще не могу поверить: моя маленькая сестренка и этот чувственный танец. А уж до чего странно смотреть видео, зная, что это кавер на Чжэ Ёна и NXT.
Я: Да, и это было невероятно. Не знала, что она может так танцевать.
Чжэ Ён: Слово «невероятно» нашим фанатам подходит.
Чжэ Ён: Они так много для нас делают, настоящие выдумщики, и впечатляют намного больше группы из пяти парней, которые поют и скачут по сцене.
Я: Ты имел в виду «группы из пяти талантливых парней, которые абсолютно синхронно скачут по сцене»? Кажется, ты их недооцениваешь.
Я: Без вас этой фан-базы не было бы.
Чжэ Ён: А без них не было бы нас.
После его ответа я зависла. Из рассказов Чжэ Ёна и Лив об NXT я знала, у них были трудные времена. Чжэ Ён не углублялся в детали, а я не лезла. Через какие бы трудности они ни прошли, теперь еще больше ценят то, что имеют.
Я: А почему ты уже встал???
Чжэ Ён: У нас пять утра. Эд поставил на сегодня внеплановую тренировку, а мне сначала хотелось записать песню. Она никак не идет у меня из головы.
Мне оставалось только вздохнуть.
Я: Почти уверена: на самом деле вы все зомби. Хотя даже им нужно больше сна.
Чжэ Ён: Честно говоря, я чувствую себя на удивление отдохнувшим. Больше четырех часов – роскошь.
Я: Больше четырех часов – здоровье.
Особенно если учесть, что у него, в отличие от меня, не каждую неделю выдается хотя бы один день, чтобы отоспаться. Суббота – мое время, я отключаю все будильники, игнорирую все за пределами квартиры и восполняю запасы энергии к следующей неделе. Все остальные дни я живу в ожидании субботы. И нередко превращаюсь в ту еще брюзгу, если несколько недель подряд с субботами не складывается.
Чжэ Ён: Говоришь как Ву Сок.
Я: И еще раз: кто такой Ву Сок?
Чжэ Ён: Старший. С темными волосами.
Я: ...
Я: ДА ВЫ КАЖДЫЕ ТРИ ДНЯ ЦВЕТ ВОЛОС МЕНЯЕТЕ.
И это ни капли не преувеличение. Они и в самом деле перекрашиваются чаще, чем некоторые переодеваются. Изучая историю NXT, я быстро поняла: запоминать участников группы по цвету волос – плохая идея.
Я: Я поражена, что они ни у кого из вас еще не выпали.
Ответ не заставил себя ждать.
Чжэ Ён: Каждый вечер молюсь: лишь бы не проснуться лысым.
Я прыснула – представила, как его преследует этот кошмар. Со мной такое было, когда я красилась в розовый. Мне не приходилось обновлять цвет каждую неделю – а только слегка подкрашиваться раз в три месяца. Но спустя два года я бросила этим заниматься, за что кожа головы мне до сих пор благодарна.
Я: Бьюсь об заклад, вы можете достать лучшие парики из возможных.
Чжэ Ён: Не слишком успокаивает.
Я: У меня нет задачи успокоить тебя.
Чжэ Ён: А какая есть?
Я: Не двигаться, чтобы старая леди, стоящая передо мной, меня не заметила.
Чжэ Ён: Она не хищник.
Я: Это ТЫ так думаешь!
Старая леди уточнила у меня, как пройти к выставке современного искусства, и я быстро отложила телефон.
—Вся экспозиция посвящена современному искусству, – максимально дружелюбно пояснила я. – Вы ищете какого-то конкретного художника? Возможно, я смогу подсказать, где найти его работы.
—На весь музей не представлено ни одной другой эпохи? – неверяще воскликнула леди.
Она посмотрела на меня поверх очков так, будто это я в ответе за то, что здесь выставляют.
—Нет, – ответила я медленно и осторожно. – Вы же в Музее современного искусства.
Неприятности с посетителями – редкий случай, слишком уж немногие удосуживались поискать в здании гардероб. Но если такое случалось, приходилось следить за тем, чтобы держать лицо, точнее, приклеенную улыбку.
—Вы в этом уверены? – непреклонно продолжила она. – Не могли бы вы спросить у кого-то из своих коллег?
Мысленно я закатила глаза.
—Я одна отвечаю за гардероб. Но, если хотите, можете подойти к информационной стойке и уточнить там.
—Так и поступлю, – пробормотала она себе под нос, развернулась, потерянно осмотрелась и побрела налево – в сторону выставки, а не стойки информации. На секунду мне захотелось сказать ей об этом. Но дьявол на плече оказался настойчивее. Я лучше обойдусь без дальнейшей дискуссии.
Со вздохом я снова откинулась на стул и взялась за телефон.
Чжэ Ён: Можешь передать ей, что ты сначала должна вернуть мне «Гарри Поттера» и только потом она может тебя есть?
Я: Какое трогательное беспокойство.
Чжэ Ён: Гарри Поттер, Элла. Это тебе не шутки!
Чжэ Ён: ...Но еще ты можешь спрятаться от нее у меня в квартире.
Я: Какая дивная запоздалая мысль. Ты даже не пытаешься, да?
Чжэ Ён: Протестую!
Я: Тебе повезло, дамочка уже ушла, и сценарий остался чисто гипотетическим.
Я подождала несколько минут, ожидая ответа от Чжэ Ёна, но, вероятно, его уже поглотила работа. Он говорил, что утро у него – самая продуктивная часть дня, поэтому он даже добровольно поднимается посреди ночи из постели, что для меня одновременно непонятно и потрясающе. Музыка и правда – его жизнь.
Я сунула телефон в стоящий у меня в ногах рюкзак и снова села за рисунок. Время от времени меня отвлекали посетители, которые спрашивали дорогу или хотели сдать или забрать сумки и куртки. Где-то за полтора часа до закрытия вокруг гардероба снова все будто вымерло и у меня появилась возможность посвятить себя рисованию. Что я и сделала. Сосредоточилась на бумаге, поскрипывании карандаша, линиях, из которых постепенно вырисовывалось изображение.
В нем так просто затеряться. Почти так же просто, как, забыв обо всем вокруг, окунуться в книгу. Наблюдение за тем, как обретает форму мысленный образ, приносит невероятное удовлетворение. К тому же благодаря этому хоть на время удается обуздать свои мысли.
Внезапно я услышала объявление о закрытии музея. Это уже последний призыв покинуть здание. Только теперь я отложила карандаш.
Пока автоматический голос зачитывал текст, я широко потянулась и размяла уставшие запястья, затем засунула карандаш в маленький пенал, закрыла альбом и спрятала их в рюкзак.
К счастью, в кои-то веки крючки в гардеробе уже давно пусты. Не придется ждать загулявших посетителей.
За дверью меня встретил прохладный ветерок. Благодатная свежесть после дневной духоты. По рукам побежали легкие мурашки, но это было даже приятно. Солнце близко к тому, чтоб закатиться за небоскребы. Теплое свечение отражалось в окнах фасада больницы у музея.