Попробуй украсть

8-Ты первый начал.

Просто коснуться… Ничего такого… Просто же?..

Что-то кричало в голове Макарова.
Гречкин задремал, чувствуя как всхлипы Макарова стали настолько тихими и неслышными на сколько это было возможно.

И снова прикасается к его груди, к его плечам, совсем слегка к губам, но всё очень легко, почти неуловимо… Лёша с болью
сжимает промежность, сцепив зубы.

Внизу живота скручивается узел, стоит только представить, что Кирилл может с ним сделать, или в какой позе он любит… Так же грубо или заботливо? Как стонет? Насколько суровое у него лицо? Как крепко держат руки? Насколько с ним жарко…

Боже, прости меня грешного.

Мысли делают только хуже, руки тянутся, а головой понимает что нельзя.
Хочется выть. А лучше стонать.

Под ним.

О нет, нет.. нет,нет... Так нельзя!
Это неправильно.
Лёша, что за поведение зверя?!

За окном ливень. Холод дикий, а Лёша беззвучно хнычет.

Поджимает пальцы на ногах, считает до десяти.

Хочется уединится. Срочно.

Хочет сползти с руки Гречкина, быстро пробежать и скрыться где-нибудь.

Он оглядывает его с головы до ног.

Не выглядит он сонным.

Лёша пытается быстро выскользнуть на пол, чтобы вообще всего избежать, а у самого уже пот градом, и кровь разогрелась до плюс сорока
градусов. Блондин резко хватает его за футболку, дёргая обратно. Что, как, зачем?! Лёша боится на него смотреть.
Даже дышит как нашкодивший щенок.

-Далеко собрался?- голос низкий, не громкий и не тихий. А у Макарова уже все рушится. Пот градом.

-В туалет хочу…-очень тихо. Кровь прилила к щекам, желваки заледенели.

Лёша надеется, что Гречкин смилуется и отпустит бедного подростка.

-Не дури.- рука Гречкина всё так же держит спину Лёши, который выглядел как лихорадочный.

-Ты.. спал?- Слова тяжёлые, будто свинец. Сомообладание кануло в ленту.

-Нет.

Лёша побледнел. Его будто молнией ударило, а позже он просто зарылся в свои руки, нервно всхлипнув.

-Прости.. Прости меня... Забудь, умоляю.

Гречкин подсаживается сзади, оборачивая руку вокруг его талии, притягивая ближе.

Сердце бьётся со скоростью Ламбаргини, на которой разъезжает это белобрысое чудовище.

-Успакойся.

- Отпусти меня! Отпусти.. Я.. Я не могу...

-Если что-то делаешь, то делай до конца.

Лёша пытается вырваться. Толкается, дерётся, изворачивается.
Гречкин не отпускает, втягивая обратно и валит на себя.

Это уже становится опасным.. Ударит? Как тогда?

-Не надо, пожалуйста.. Прости меня... Прости.

Кирилл касается его затылка, сначала непонятно зачем: может, голову свернуть?
Потом загривка, скатывая ладонь на плечо.
Целует в позвонок на шее.

У Лёши всё тело в мурашках.

-Успокойся. Ты не виноват, что твоё тело хочет.

-Нет, я не хочу!- от шока отрицает Макаров, чуть ли не давясь собственным иком.

-Хочешь. И я хочу... Так бывает.

-Я не хочу, отпусти!

-Ты всего меня облапал. Как думаешь, чего я хочу?- Гречкин подсаживается
так, чтобы Лёша почувствовал.  У него тоже стоит… Стоит противоестественно и крепко. На него.- Побег уже не имеет смысла.

-Ты меня терпеть не можешь! Пусти!

-Видишь- могу. Не истери. Я тебя всё равно не отпущу.

Это не любовь.. это не соулмейты.
Это просто животная похоть, которая появилась потому что Лёша по собственной глупости сам его возбудил..  Сам заварил эту кашу- пусть теперь и расхлебывает.

-Я так не могу…

-А как ты можешь? Под шумок себя трогать?

Лёша опять вздрагивает, пихая Кирилла локтем. Похоже Лёша ещё сам во сне и его жестоко разыгрывают...

Гречкин сам делает шаг вперёд, осторожно подцепляя пальцами резинку его трусов. Макаров в таком диком шоке, что не верит в происходящее и даже не
хватается за бельё.

Если это сон, то он в
нём умрёт по-настоящему.

-Кирилл… Не надо…

-Всё это началось не сегодня и не вчера. Ты всё осознаёшь. Я тоже. - И
контрольный в висок- Мы сейчас оба этого хотим. Не вижу смысла
притворяться, что этого не было.

-Так нельзя…- Здравый смысл доживает последние секунды. Он на самом краю.Гречкин сжимает его член убедительно, уверенно.

-Я бы тебя не тронул. Ты первый начал.