Не зарекайся

Двадцать пятая глава

— За что такие деньги? — тихо ворчу я, проводя кончиком пальца по очередному книжному корешку. Я остановилась в разделе современной прозы и, как назло, попадаются мне одни лишь романы. О большой и крепкой любви, о сильной и нерушимой. Ведь только о таких и пишут. Я, если честно, читаю мало, но ни разу за все мои годы я не слышала о книге, которая бы разбивала сердца. В которой герои были бы несчастны. Любили друг друга, но не могли быть вместе. И не были. И нет, там не было никакого хэппи энда, только самый плохой финал из всевозможных.

Но сейчас, стоя напротив книжного стеллажа, я вижу только светлую и чистую любовь. Готова поклясться, что даже через тонкие страницы чувствую легкое покалывание и трепет. Все, как при влюбленности.

Сначала я чувствую знакомый аромат парфюма, потом легкую тень позади себя. Мне не нужно даже поворачиваться. Я и так знаю, кто стоит прямо за моей спиной. Стоит и молчит. Но и это продолжается недолго.

— Спасибо, что пришла, — голос Валеры тих и спокоен. Я не слышу в нем счастья, но ведь так и должно быть. Он ведь наконец-то воссоединился со своей девушкой. Любимой девушкой.

— Я пришла не ради тебя.

— Тогда почему ты здесь, Любовь?

— Я хочу купить книгу, — в моем голосе столько уверенности, что я готова горы сейчас свернуть. На деле же — пальцы замерзли, ладошки вспотели, а сама я трясусь как осиновый лист на ветру.

— Какую?

— О любви, — вырывается у меня быстрее, чем я успеваю прикусить язык. — но тебе это чувство чуждо, Степанов.

— Почему же? — он все также стоит позади меня. Слишком далеко и, одновременно, близко. Я чувствую тепло его тела своим и это напряжение между нами... его можно увидеть невооруженным взглядом.

— Ты не способен любить. Ты можешь чувствовать что угодно, но не любовь. И сегодня я в этом убедилась.

Он молча опускает свои ладони на мои плечи, слегка сжимает их и насильно поворачивает меня лицом к себе. Приходится поднять голову, чтобы смотреть в глаза этому наглому лжецу. Надо же! У него хватает наглости стоять тут со мной, плести мне лапшу, пока его девушка... кстати, где она?

— Ты ревнуешь, — он шепчет эти два слова так тихо, что я сама не сразу могу их разобрать.