Блудный друг.

5 глава

  — Хвостик... Эй, просыпайся! — шепчет Хёнджин, поднявшись в комнату младшего утром, пока все в доме спят. Он аккуратно гладит его по плечу, а тот что-то бормочет, думая, что всё ему снится. — Феликс, давай же... Уедем, пока никто не проснулся, иначе от нас не отстанут с вопросами, а ещё заставят есть салаты.   — А?.. Что?.. — Ли протирает глаза, пытается сфокусироваться, видит склонившегося над ним хёна и резко вспоминает всё, что было ночью. Щёки пылают с новой силой, а в душе творится невообразимое. Так всё это действительно реальность?   — Давай, Ликс, давай, — поторапливает его старший. — Быстро прими душ, оденься тепло, возьми запасные зимние вещи. Там мороз, а мы едем за город.   — А куда? — поднимаясь с постели, задаёт вопрос тот. — Сейчас первое января... Ты что, забронировал места заранее?   — Да.   — И на меня тоже?   — Да, бейб.        Хван на цыпочках покидает его комнату, а у Феликса в голове белый шум. Его хён всё спланировал? Интересно... В итоге он быстро ополаскивается в душе, собирает рюкзак с тёплыми вещами, одевается и спускается на первый этаж. Там он сталкивается с Чаном и Чонином, которые болтают о чём-то, и Ликс даже на секунду думает, что те поедут с ними. Но оказывается, что Чонин просто собирается домой, потому что его уже ждут родители, а Чан решил его проводить.   — Когда вернётесь, надо будет собраться всем вместе и сходить куда-нибудь, — предлагает Чан, когда к троице подходит и Хёнджин. — Как вам такая идея?   — Отличная, — отвечает Чонин, и Феликс к своему удивлению соглашается. Этот шкафоподобный не так и плох, когда его внимание сфокусировано не на Джине. — Бро, можно тебя на секунду?        Ян отводит друга в сторону и пристаёт с расспросами о том, что было ночью, и что это за резкий поворот событий такой, что Ликс с Хваном едут в загородный отель. Ли шипит и обещает рассказать всё попозже, потому что сейчас им нужно спешить, а Чонин на это хихикает и советует взять с собой в этот загородный отель заживляющую мазь.   — Какую ещё мазь? — смущается тот и сверкает глазами в сторону друга.   — Для жопы, — едва сдерживая громкий хохот, выдаёт Ян.   — Смотри, как бы она самому тебе не понадобилась, — язвит Феликс, кивая в сторону Чана. — Спелись тут с этим шкафом...

— Блять, он классный, — признаётся Чонин и покрывается лёгким румянцем. — Ладно, всё обсудим позже. Езжай уже навстречу приключениям!        И они едут. Вызывают такси, на котором добираются до автовокзала, там садятся в туристический автобус, на который едва успевают, и едут с небольшой компанией людей за город. Это не какой-то модный отель столицы — оно и понятно. Место, куда они приезжают, больше похоже на базу отдыха с деревянными домиками, стоящими посреди леса. Всё выглядит так, будто они попали в сказку... Белые деревья, огромные сугробы, те самые дома, крыши которых укрыты снежным полотном. На снегу видны следы какой-то птички, а ещё он, снег, приятно хрустит, и Феликс радуется, как ребёнок, пока они шагают к домику администрации, чтобы подтвердить бронь.        Им выдают ключи от их временного жилища и провожают до двери. Внутри оказывается очень уютно... В доме есть что-то вроде гостиной с коричневым кожаным диваном, креслом-качалкой, телевизором в углу, новогодним, красным ковром на полу, люстрой под потолком в виде оленьих рогов и забавной фигуры рыбы на стене. Их домик небольшой, но двухэтажный, и на втором этаже расположена спальня, в которой тоже стоит диван и журнальный столик, а окна украшены гирляндами. Есть здесь и душевая кабинка, да что-то вроде кухни, в которой маленький холодильник и обеденный стол у окна — чтобы любоваться видами природы.   — Хён, так красиво... — Феликс завороженно рассматривает ели, заметённые снегом. — А что мы тут будем делать? Может, хоть снеговика слепим?   — Можем и снеговика, — отвечает Хёнджин и подходит со спины. Обнимает... — Но для начала предлагаю подкрепиться. Мы можем заказать обед в дом, мне сказали, что у них тут есть меню.        Они выбирают горячие блюда, чтобы согреться, а ещё закуски. На десерт Ликс желает заказать апельсиновый пирог — говорят, он — коронное блюдо этого местечка. Хван делает заказ по телефону, и уже через полчаса основную еду доставляет работник комплекса. Они обедают, а потом им доносят лесной чай с мятой и цветками липы, который они разливают по симпатичным чашкам из фарфора, а ещё тот самый пирог, полностью покрытый шоколадной глазурью и украшенный кружочками апельсина.   — Ради этого пирога стоит подружиться с поваром, — мычит Феликс, набив рот.   — Можно просто разузнать рецепт, а потом его приготовит твой друг, — находит решение Хёнджин, запивая десерт ароматным, дымящимся чаем.        Они хорошенько согреваются, а затем спешат на улицу. Развлечений здесь нет — место предназначено для спокойного отдыха и умиротворения, но они всерьёз решают сделать снеговика, который никак не хочет вылепляться, потому что снег сегодня рассыпчатый. В итоге они смеются и валятся в сугроб, делают снежных ангелов, ловят белых мух языком, как в детстве, вспоминают разные истории, которые с ними случались, и в целом ведут себя как лучшие друзья. Только это не так. После прошлой ночи им больше не удастся быть просто друзьями... Феликса это одновременно пугает и заводит, потому что приближается вечер, опускаются сумерки, а значит, они скоро останутся наедине. Не будет родственников за стенкой, не будет друзей рядом, не будет осуждающего Харитона... Только они, телевизор, два дивана и, наверное, долгие разговоры по душам...        После ужина Хван сам убирает всю посуду в специальный пакет и уносит в домик, где повара готовят пищу. Вернувшись, отряхивает снег с куртки, пока Феликс, сидя на диване перед телевизором, наблюдает за ним, а потом, вымыв руки после улицы, плюхается в кресло-качалку.   — Хочешь ещё чай? — спрашивает Ликс, оставив канал, по которому транслируют «Один дома». — Я налью.        Он поднимается со своего места, шагает в сторону импровизированной кухни, но Хёнджин хватает его за запястье, дёргает на себя и приземляет на свои колени. Две секунды глаза в глаза, две секунды неудержимо-стучащего сердца, а потом всё плывет... Всё плывёт, потому что Хёнджин целует. Отбрасывает лишние разговоры, не тратит на них время, целует до мушек перед глазами... А Феликс меняет положение, решив оседлать так давно манящие бёдра, забирается на него, мычит что-то невнятное в поцелуй, когда Хван руками ныряет под его джемпер, пока оглаживает талию, поднимается выше, находит соски, из-за чего Ли вымученно стонет...   — Бейб, мы не будем спешить, если ты не захочешь, — шепчет Джин, потому что догадывается — у его младшего никого не было. — Я готов ждать... Не думай, что я привёз тебя в этот загородный отель для того, чтобы трахнуть.   — А я не хочу, хён... Не хочу больше ждать.   — Хвостик... — Джин заглядывает в глаза, в которых любовь... Любовь, а не просто страсть или минутное желание. — Я правда привёз тебя сюда, чтобы поговорить. Чтобы нам никто не помешал, но...   — Но мы можем поговорить немного позже, — бормочет Ли и кусает в шею, из-за чего хён шипит, а потом сильно сжимает его ягодицы. — Пожалуйста, хён... Ты можешь забрать всё... Всё, что хочешь: меня, мою честь, мою молодость и даже старость... Только, если больше не станешь пропадать...   — Не стану, — обещает тот, — у меня действительно были причины, бейб...        А потом они перемещаются в спальню — Ликса Хёнджин туда несёт на руках, прям как в том самом фильме с возрастным цензом... Он укладывает его на диван, нависает сверху, стягивая с себя свитер, а Феликс застывает и любуется его крепким телом, до которого теперь можно дотронуться, которое можно изучить, исследовать каждый сантиметр... Они снова целуются, пока Ли спешно помогает хёну справиться с ремнём на джинсах: его руки дрожат, а потому Хёнджин останавливает его, крепко схватив за запястья.   — Не спеши, бейб... Я хочу тебя медленно.        Боже... От этих слов у Феликса приятные мурашки и он понимает, что готов сейчас на всё, что хочет обязательно доставить удовольствие своему хёну, что желает попробовать его... Попробовать на вкус. Он молча сползает ниже, оказываясь лицом практически на одном уровне с ногами Хвана — даёт понять о своих намерениях.   — Бейб, чёрт бы тебя побрал... — выдыхает тот, когда Ликс стягивает с него бельё и обхватывает член, а потом чуть приподнимается и проводит по нему языком. — Я и не думал, что ты такой... Такой прыткий.   — Ты сказал, что хочешь меня медленно, — вспоминает его слова младший, — а я... Я хочу тебя полностью.

С подросткового возраста он мечтал об этих бёдрах, которые теперь касаются его лица, пока Хван хватается за бортик дивана, пока его член скользит между губами Феликса, пока он становится больше, а напряжение между ними возрастает и отдаётся в каждом уголке тел, которые состоят из молекул, атомов, протонов, нейтронов, электронов и кварков. Сейчас задействован каждый нанометр. Каждое прикосновение языка бьёт Хёнджина током, а каждый его вздох и тихий стон вызывает в Ликсе желание стараться ещё лучше...

Они синтезируются в единый механизм, становятся отдельным связующим звеном в этом огромном мире, который наполнен самыми разными человеческими чувствами... В тёмном, холодном небе сверкают звёзды, за окном, между деревьев, пробегает лисица, а у этих двоих ощущение, что они попали в рай, что взмыли высоко, дальше космоса... Нашли свой Млечный путь, который раскрасили эмоциями, запахами, звуками; нашли настоящих себя друг в друге...   — Бейб, постой, — выдыхает Хёнджин, когда понимает, что уже совсем близок к разрядке. — Ты невероятен, но нам бы поменяться местами...