~в метре друг от друга~

17 глава

Не представляю, что бы я делала без тебя
Не представляю, что бы я делала без тебя.
Не представляю, что бы я делала без тебя.

За дверью слышится какой-то невнятный шум. и я,повернувшись, вижу подсунутый под дверь конверт.Горизонтальная полоска света дрожит, человек за дверью медленно поворачивается и уходит.
Осторожно поднимаюсь с кровати, подхожу, наклоняюсь и поднимаю конверт. Открываю и достаю рисунок,выполненный в печальных, тусклых цветах. На листке хмурый Егор с букетиком увядших цветов в руке. Под рисунком короткая подпись — «Извини».
Снова ложусь, кладу листок на грудь и крепко закрываю глаза.
Доктор Дейвид сказала, что я боец.Сказать по правде, я уже не уверена.

Егор:

Я облажался,по крупному. И сам это понимаю.Подсунув под дверь конверт с извинением, спешу прочь из нашего крыла и прохожу по восточному вестибюлю больницы. Телефон держу в руке, как будто чего-то жду.Сообщения. Уведомления. Чего угодно. Она ведь уже видела рисунок, верно? Свет в палате был включён. И тем не менее,ничего. Полное радиомолчание с самой нашей ссоры.

Что делать? Она даже разговаривать со мной не желает.
Отправляю это сообщение Майку и хмурюсь, представляя,как он потешается надо мной. Надо же, думает, парень так запал на девчонку, что от отчаяния даже обратился к нему за советом.
Дай ей немного времени, - отвечает он.
Хоть кричи. Я раздраженно вздыхаю. Время. Какое еще время, если каждая минута ожидания убивает.
Плюхаюсь на скамейку и с минуту наблюдаю за входящими и выходящими людьми. Створки дверей сдвигаются и раздвигаются, и я вижу детей, боязливо держащихся за руки родителей, медсестер с усталыми глазами, спешащих домой после смены. Посетителей,торопливо надевающих пальто и куртки. Впервые за несколько последних дней ловлю себя на том, что хотел бы оказаться одним из них.

Живот громко урчит, и я решаю зайти в кафетерий —перекусить и немного отвлечься. Направляюсь к лифту и невольно замираю, услышав доносящийся из-за ближайшей двери знакомый голос.
—No evie dinero,no puedepogarlo. — Тон грустный, угрюмый. Dinero. Деньги. В средней школе мы два года учили испанский, и я могу сказать всего-то пару фраз, но это слово понял. Приоткрываю дверь, заглядываю и вижу, что попал в часовню с большими витражными окнами и классическими деревянными скамьями. Все здесь выглядит и даже как будто пахнет стариной и церковью, создавая поразительный контраст с общим дизайном центра, стильным и современным.
На передней скамье нижу Майка опершись локтями о колени и наклонившись вперед, он разговаривает с кем-то по Фейстайму
—Yo tambien te extrano. Lo se. Te amo, Mama.
Майк заканчивает разговор по телефону и закрывает лицо руками.
Я тяну тяжелую дверь. открываю пошире, и петли громко, противно скрипят,
Он оборачивается и смотрит на меня удивленными главами.
— Часовня? — спрашиваю я, и мой голос звучит слишком громко, отражаясь от стен в просторном помещении. Иду к нему по проходу.
Он оглядывается и невесело улыбается:
— Моей маме нравится, когда я бываю здесь.
Я — католик, но она куда более ревностная католичка. —Майк вздыхает, опускает голову на спинку скамьи. — Мы невиделись два года. Хочет, чтобы я приехал, навестил ее.
Теперь уже удивляюсь я. Сажусь напротив, через проход,на безопасном расстоянии. Два года - срок действительно немалый.
— Ты так давно не виделся с матерью? Что же она тебе сделала?
Но качает головой, и в его глазах мелькает тень печали.
— Дело не в этом. Их депортировали в Колумбию. Я же родился здесь, и они не стали забирать меня с собой, потому что там нет таких врачей. До восемнадцати я официально нахожусь «под опекой государства». Вот так-то.Не могу даже представить, как такое случилось. Как можно депортировать родителей больного кистозным фиброзом?Родителей смертельно больного?
— Да, дело плохо.
Майк кивает:
— Мне так их не хватает.
Провожу ладонью по волосам:
—Майк, тебе нужно поехать! Нужно навестить их.
Он вздыхает, смотрит на большой деревянный крест,установленный за кафедрой проповедника, и я вспоминаю то единственное слово, которое понял, когда подслушивал разговор. Dinero.
— Дорого. Мама хочет прислать деньги, но не может позволить себе такие траты. А уж я, конечно, не стану отбирать у нее последнее и оставлять перед пустым столом.